Авторы: О.Столповский, В.Парамонов

         С момента образования в Центральной Азии независимых государств в Пекине, безусловно, присутствовало понимание того, что развитие ситуации в данном сегменте постсоветского пространства будет сопровождаться болезненными процессами, которые создадут благоприятную почву для деятельности в регионе различного рода экстремистских и радикальных кругов, их возможной смычки с уйгурскими сепаратистами в Синьцзяне. Это, в свою очередь, негативным образом будет сказываться на безопасности СУАР и КНР в целом.
         После распада Советского Союза китайские власти вынуждены были пойти на принятие ряда превентивных мер с целью пресечения возможной поддержки уйгурских сепаратистских группировок в СУАР извне. С этой целью Китай в начале 90-х годов усилил режим охраны границы с центральноазиатскими государствами и ужесточил въезд на свою территорию. Было увеличено количество пограничных нарядов и постов, а на маршрутах перемещения "челноков", которые с распадом СССР в массовом порядке стали посещать СУАР, спецслужбы КНР установили жесткий контроль.
         Параллельно с началом развития межгосударственных связей с государствами ЦА, тезисы о запрещении деятельности уйгурских сепаратистских организаций на территории центральноазиатских республик постоянно озвучивались официальными лицами КНР в ходе переговоров на самых различных уровнях и затем включались в документы, регламентирующие двусторонние отношения. Благодаря предпринятым усилиям политического и дипломатического характера, Пекину удалось заручиться официальной поддержкой стран Центральной Азии в необходимости борьбы с уйгурским сепаратизмом. Китайская сторона получила от руководителей центральноазиатских государств заверения в том, что "они выступают против всякого рода национального сепаратизма, не допускают на своей территории направленную против КНР сепаратистскую деятельность любых организаций и сил".
         Наиболее тесное взаимодействие Китая по данной проблеме было налажено с Казахстаном, Кыргызстаном и Узбекистаном, на территории которых проживают значительные уйгурские диаспоры.

         Казахстан
         Именно Казахстан, в силу наличия на территории республики самой многочисленной уйгурской диаспоры и различного рода уйгурских националистических организаций, которые активизировались в начале 90-х годов, стал для Китая основным визави в плане противодействия уйгурскому сепаратизму. Не случайно, весной 1993 года МИД КНР официальной нотой протеста обвинил Казахстан в том, что "он уклоняется от принятия мер по нейтрализации деятельности в республике уйгурских сепаратистов, стремящихся воссоздать государственность "Восточного Туркестана".
         Уже в 1995 году деятельность уйгурских националистических организаций в Казахстане была официально запрещена. Генеральная прокуратура Казахстана проверив и установив незаконность деятельности "Объединенного национального революционного фронта Восточного Туркестана" и "Организации освобождения Уйгурстана" и их центральных органов - газет "Голос Восточного Туркестана" и "Уйгурстан", вынесла предписание о незамедлительном прекращении их деятельности.
         Казахстанские власти также начали высылать из страны тех китайских уйгуров, которые проживали в республике без официального разрешения. Кроме того, по запросу Китая правоохранительные органы Казахстана стали задерживать и депортировать в КНР участников сепаратистского движения, под различными предлогами, выезжающими из СУАР. Например, в 2000 году казахстанские спецслужбы установили конспиративную квартиру в г.Алматы, где некоторое время скрывались уйгурские боевики из Синьцзяна, которые при задержании оказали вооруженное сопротивление и трое из них были убиты.
         В сентябре 2004 года в соответствии с законом "О борьбе с терроризмом" Комитетом национальной безопасности Казахстана на рассмотрение Генеральной прокуратуры был внесен список ряда организаций, в число которых, наряду "Курдским народным конгрессом" и "Исламским движением Узбекистана", входила и уйгурская сепаратистская группировка - "Исламская партия Восточного Туркестана", деятельность которых, по оценке КНБ, направлена на подрыв существующего конституционного строя и разжигание межнациональной розни. В свою очередь Генпрокуратура Казахстана направила представление об этих организациях в Верховный суд, который признал эти международные организации террористическими и запретил их деятельность на территории республики.

         Кыргызстан
         Аналогичные действия с середины 90-х годов предпринимались и в Кыргызстане. В 1996 году уйгурские активисты попытались зарегистрировать "Партию за освобождение Восточного Туркестана", однако Министерство юстиции Кыргызстана отказалось это сделать на том основании, что национальное законодательство запрещает легализацию партий, ставящих своей целью обособление территорий сопредельного государства. В Кыргызстане также был введен запрет на проведение представителями уйгурской общины массовых акций, направленных на поддержку сепаратистов в СУАР. В результате действий кыргызских властей наиболее активные сторонники идеи создания независимого государства в Синьцзяне из числа уйгур, проживающих в Кыргызстане, вынуждены были уйти в подполье. Однако свою деятельность они не свернули, а при поддержке своих соплеменников из СУАР все чаще стали использовать тактику террора.
         В частности, 1 мая 1998 года в г.Ош было взорвано маршрутное такси, в результате два человека были убиты и 12 ранены. Через некоторое время кыргызские правоохранительные органы арестовали по этому делу пять человек, трое из которых были уйгурами из СУАР, прошедшими подготовку в лагерях в Афганистане. В 2000 году в г.Бишкеке за отказ пожертвовать деньги на нужды сепаратистского движения в Синьцзяне был убит председатель культурно-просветительского общества уйгуров Кыргызстана "Иттипак" ("Единство") Негмат Базаков. В 2002 году в г.Бишкеке от рук уйгурских боевиков погибли консул посольства КНР в Кыргызстане и бизнесмен из СУАР. В 2003 году расстрелян автобус с китайскими челноками, в результате чего погибло 19 граждан КНР.

         Узбекистан
         Проблема деятельности уйгурских сепаратистов в Узбекистане практически не обозначалась, поскольку ситуация находилась в целом под контролем правоохранительных структур и местная уйгурская община (около 40 тысяч человек) старалась стоять в стороне от любых антикитайских акций. Узбекские власти, придерживаясь взятых на себя обязательств, старались не допускать появления на территории республики членов уйгурских сепаратистских организаций. Наглядным примером подобной деятельности может служить случай, получивший освещение в СМИ, с задержанием спецслужбами Узбекистана в марте 2006 года и последующей экстрадицией в Китай прибывшего из Канады уроженца Кашгара Хусейнджана Джелили, который в середине 90-х годов был заочно осужден в КНР за участие в уйгурском сепаратистском движении.