Вот что он ответил на вопросы корреспондентов и читателей "ВЕБ Миасс.ру".
         - Маменджан Иминджанович, у вас удивительная судьба - можно, наверное, целый художественный сериал снять. Расскажите вкратце, как ваша семья попала из Китая в нашу страну, как вы оказались в Миассе, чем приходилось заниматься в жизни?
         - Родился я в 1955 году в Китае, городе Кульджа Уйгурского автономного района. По национальности я уйгур. В разгаре была культурная революция, перегибы ведь были не только в Советском Союзе. Мы, уйгуры, этнически отличаемся от китайцев и были против китаизации, против гонения на нашу веру - мы мусульмане, а китайцы буддисты. Поэтому, выразив недовольство, переехали в Советский Союз.
         Это было как раз в год моего рождения. Поэтому, когда меня принимали в партию, я ответил на вопрос анкеты - за границей не был. Но ты ведь, говорят, родился в Китае? Да, родился. Значит, был за рубежом? И из-за этого меня сразу в партию не приняли - не сумел доказать, что не был за границей.
         Жили мы в Алма-Ате, я оттуда пошел в армию. В семье было семеро детей, работал один отец. И мы с малых лет были приучены к работе. Я закончил восемь классов и сразу пошел работать. А до этого подрабатывал во время каникул.
         Потом армия. В Миасс попал вот как. В свое время в летний полевой сезон работал с геологами геодезистом. И полевые работы очень запали в душу: романтика, жизнь в палатках, звезды над головой… Служил в армии в Уфе и услышал, что в Миассе есть геологоразведочный техникум. Приехал сюда после демобилизации, хотел стать геологом. Но из армии пришел в декабре - кто меня ждал в техникуме? А тем временем работники милиции отправляли "сватов" к отслужившим ребятам. Я и не думал, что меня возьмут - все-таки рост небольшой, но взяли, послали учиться, и пошла моя милицейская жизнь с 1976 года.
         - Можете ли рассказать немного подробнее, как внедрились в банду? Как Шарапов? Или еще не время для таких рассказов?
         - Операция эта родилась спонтанно. Был такой короткий период, когда работникам милиции закон разрешал подрабатывать на стороне. Я сопровождал грузы, и выяснилось, что их владельцев "напрягают" костромские бандиты. Криминал в селе Красном под Костромой полностью контролировал ювелирный завод, директор был подставной.
         Ситуация эта была под контролем ФСБ. И когда я приехал в Кострому, меня, как милиционера, привлекли к операции. Я согласился. Внедрения как в кино не было. Я же приехал в гражданском и не первый раз, меня приняли за сотрудника предприятия, которое бандиты пытались контролировать. Внешность моя не дает оснований заподозрить, что я милиционер. Так что взяли без шума всю банду, вернули государству золота на несколько миллионов.
         - А вы какую роль сыграли?
         - Бухгалтера. Были встречи, переговоры, а мне нужно было вовремя дать сигнал группе захвата, что пора действовать, когда начнется передача товара и денег. Правда, без борьбы и выстрелов не обошлось. Когда я подал сигнал (была для этого специальная аппаратура), рядом в офисе шло другое совещание, там были совсем посторонние люди. И группа захвата ошиблась, взяла сначала не тех людей. Эффекта неожиданности не получилось. А среди бандитов были чемпионы мира, Европы по боксу - одна мускулатура чего стоит. Чтобы отвлечь их внимание от действий группы захвата, пришлось выстрелить в потолок. Ребята успели ворваться в кабинет. Схватка была ожидаема, и у группы стояла задача вытащить меня невредимым из этой заварухи. Получилось.
         Но бывают казусы в любой работе. Пока заканчивалось задержание, я с автоматом зашел в туалет, а там оказался один из банды. Он говорит: тебя что, уже отпустили? Там я его и взял.
         Было и продолжение. Приезжали люди, спрашивали, не боюсь ли я. И еще раз были, когда я уже находился на пенсии, интересовались, чем занимаюсь. Но общаться с ними отказался - у меня позиция однозначная: я милиционер, и остаюсь им.
         - Думаю, вы успели изрядно насолить за свою жизнь криминальным авторитетам.
         - Насолил - неправильное слово. Одно дело раскрыть кражу будильника, другое дело - тяжкое преступление. Преступник, порой совершивший тяжкое преступление, да еще неоднократно, матерого милиционера уважает. Если правильно работаешь, не мандражируешь, колени перед ними не гнешь - волей-неволей зауважают. Как-то встречал своих "подопечных" в другом городе, они мне рассказывали, что, бывало, сидят, строят свои планы - а сами опасаются, что Имеров узнает.
         Задачи насолить, напакостить кому-то у нас нет. Мы делали свою работу. И если я ее хорошо сделал, а преступник допустил ошибку - он попадется. Хорошо он сработал, не оставил улик - значит, его не раскроют. С людьми, которые в результате моей работы уезжали на 10-15 лет в "лесные командировки", встречаться потом приходилось. Обиды у них на меня нет.
         - Значит, преступники милиционеров уважают. А если доведется встретиться с бывшими "подопечными" в сфере бизнеса - будете с ними сотрудничать?
         - Нет. Однозначно. Среди моих партнеров таких людей быть не может. Я "на берегу" решил: бандитов не беру и не работаю с ними. Не участвую в криминальных делах. Везде и всем сразу говорю: я "красный", я милиционер.
         - И все же, чувствуете ли вы себя сегодня, после той борьбы, которую вели с криминалом в 90-х годах, защищенным? Спокойно ли спите по ночам?
         - Когда-то мы были совсем молодыми, ездили в колхоз и жили в бараках - один для ребят, другой для девчонок. Я был самым младшим. И каждое утро просыпался среди девчонок. Они меня перетаскивали - говорили, так спокойнее, когда мужчина в доме. Представляете, как крепко спал? А сейчас, имея в подчинении 20 директоров, так не поспишь. В любое время может возникнуть проблема - не там, так тут. Не всё их директора могут решить самостоятельно. А когда был ЧОП, не спал почти вообще. Брали на охрану те места, от которых все отказывались. У нас была жесткая дисциплина, поэтому справлялись. Иногда самому приходилось ездить на место происшествия, разбираться.
         - Правда, что ваш путь в бизнес начинался с домашних пирожков? С чем пекли, кстати?
         - Был такой эпизод, когда пытался заработать деньги. Пробовал мойку организовать, еще что-то. Пирожки оказались самой удачной находкой. С вечера моя жена Лена ставила тесто, рано утром с подружкой стряпали пирожки с картошкой, в пять утра вставали, к половине восьмого уже были на рынке. До половины девятого нужно было все распродать, потому что в девять часов приносили беляши. Бизнес был хороший, я не жалел, что за это взялся. Это были 95-96-е годы, перекусить особенно было негде.
         - А когда вы уже состоялись как бизнесмен, для чего было браться за такие экономически рискованные виды бизнеса, как бани, транспорт, коммуналка? Как показал опыт последних лет, в этих сферах, которые считались "лакомым куском", прогорела не одна частная фирма. Расчет был ошибочным, не все факторы учли?
         - Риск в моей жизни присутствует постоянно. Любой бизнес рискованный. Рискуешь своим имуществом, домом, машиной. Малейший просчет - пришли судебные приставы и арестовали имущество. Спокойного бизнеса не бывает.
         Транспорт, бани, кладбища - все просчитывалось. Единственное, чего не учли до конца, -что с государством иметь дело небезопасно. Рано было считать государство надежным партнером. В любое время его позиция может измениться. Могут не выдать или задержать дотации, на которые бизнесмен имел основания рассчитывать. Когда договариваешься о чем-то с городом (а это часть государства), друг другу ставим условия. А через какое-то время, например, на месяц задержат дотацию - миллион. Если бы получить его вовремя, все пошло бы как положено. Или я сам взял и похвалился мэру, что собрал за билеты на 100 тысяч больше, чем собирали раньше. А он сделал себе отметку и урезал дотацию. Город ведь тоже зависит от поступления государственных дотаций, будь во главе хоть Григориади, хоть Бирюков.
         Вот объявили монетизацию льгот. Но перевозчику деньги не попали. Старушка, которая хотела бы ездить, но вынуждена экономить, уже не поедет. А мы рассчитывали на дотации от государства на перевозку льготников и с этим расчетом уже что-то сделали - автомойку, например, отремонтировали, старые машины привели в порядок. А деньги не поступили. Значит, возникает угроза банкротства.
         Как только город и государство будут нас понимать, будем работать в тандеме, все пойдет нормально. Не будет этого - все…
         - Каковы же перспективы у этих предприятий? Что требуется для благополучного развития?
         - Как только бани мне отдали в долгосрочную аренду - про эти проблемы никто уже не вспоминает. Я туда поставил котлы газовые, зимой и летом есть горячая вода, автономное отопление. Это экономично. И уже появились результаты. Сейчас делаем ремонт на Орловской, собираемся на "Рассвете" строить новую баню, что-то улучшить в машгородке - может быть, аквапарк сделать.
         Кладбища: когда я их брал, никто не хотел этим заниматься. Мы привели их в порядок, вывозим мусор, ремонтируем ограждения, вкладываем деньги, а город постоянно должен мне - свою долю финансирования этих работ. Если вы навещаете своих ушедших близких, наверняка видели, что перемены там произошли большие.
         А вот что касается транспорта - перспективы неопределенны. Амортизация здесь очень большая.
         Не могу сказать, что в сжившейся ситуации что-то неправильно делает наше руководство. К управлению городом пришли такие же бизнесмены, как я. Они никогда не руководили хозяйством такого масштаба. Со временем наберутся опыта. И сейчас уже решаются многие вопросы.
         - А вообще, насколько сегодня успех в деле зависит от чиновников, руководства города? Благоприятен ли сегодня, по вашему мнению, климат в Миассе для бизнесменов?
         - По крайней мере, сейчас стали говорить о том, что малый бизнес нуждается во внимании и поддержке. Что его "зажимают" энергетики и разного рода чиновники. Не столько даже на местном уровне, сколько государственные надзорные службы.
         Сейчас "потеплело". Есть понимание на уровне президента, оттуда процесс идет по всей стране. Хотелось бы, чтобы это происходило побыстрее. Бюрократы свои позиции уступают неохотно. Я когда услышал выступление президента в Томске, в котором он озвучил, какие безобразия творятся по отношению к малому бизнесу, на второй или третий день говорил с одним руководителем. Думал, будут какие-то резолюции, отменят то или это. А он говорит: Миасс - не Москва, пока все это до нас дойдет. У нас пока без изменений. Прошло уже полгода, теперь сдвиги немножко появились.
         Сказать, что все конкретно плохо… Коммерсанта тоже надо знать. Ему хочется все получить бесплатно и сразу, чтобы все разрешили и дали. Иногда люди сами все плохо продумывают или просчитывают, денег у них не хватает для решения своих проблем, а им кажется, что кто-то им мешает развивать дело, все их обижают.
         - А как вы, как опытный работник милиции, оцениваете криминогенную обстановку в Миассе на сегодняшний день?
         - Мне есть с чем сравнивать, поэтому я скажу, что на сегодняшний день ситуация стабильная. Если считать украденные сотовые телефоны или разоренные дачи, то цифры будут высокие. А если сравнивать по тяжким преступлениям: убийствам, перестрелкам и так далее, то на сегодня у милиции перевес в расстановке сил. Перестрелок, "догонялок" практически нет.
         - И все же не секрет, что у многих россиян сложилось негативное отношение к правоохранительным органам. Как считаете, насколько оно оправданно?
         - Оправданно в том смысле, что, как говорят, ложка дегтя портит бочку меда. А у нас еще эту каплю дегтя размажут до невозможности, и кажется, что милиция вся никуда не годится. Хотя там работают такие же люди, как все. У них те же проблемы, что у всего государства. В том числе экономические. И если скажут, что на дороге гаишник берет взятку, я не удивлюсь. Сам давал, когда уже был на пенсии.
         - Связь со своими бывшими коллегами поддерживаете? Помнится, вы даже материально помогали милиции, содержали питомник служебных собак?
         - Не постесняюсь сказать, что питомник сохранился за счет того, что я содержал его несколько лет. Проводили соревнования на его базе. Потом он окреп, в области тоже появились собаки, соревнования стали проводить на областном уровне. И моя поддержка, как я понял, уже стала не нужна.
         А по связям с милицией... Я уже 12 лет на пенсии. Первые годы коллегам была нужна какая-то информация, или, случалось, по ходу дела какое-нибудь преступление раскрою. Бывают у меня мои бывшие подопечные, говорю с ними. Если появляется ценная для оперативников информация - делюсь. Вот, например, было в старом городе разбойное нападение, напали на человека, отобрали деньги. Я получил полезную информацию по этому делу, раскрыл его, в готовом виде вместе с преступником сдал в милицию. Потом читаю в газете: сотрудники милиции в результате проведенных оперативных мероприятий раскрыли особо тяжкое преступление.
         - Ну что же, Шерлок Холмс тоже раскрывал преступления, а слава доставалась Скотланд Ярду.
         - Да, нормально.
         Какое-то время я еще руководил советом ветеранов милиции. Но чем больше времени проходит, тем теснее становится круг тех, с кем когда-то работал. Везде так - общаешься в основном со своими ровесниками. За последнее время мой круг общения с коллегами сузился до Владимира Михайловича Морозова. Когда он ушел на пенсию, мне уже незачем стало ходить в милицию. Он сейчас вместе со мной работает.
         - Знаю, что к вам часто обращаются с просьбами о помощи. Как решаете, кому помочь, а кому отказать?
         - Это очень больной вопрос. Иногда откажешь - и до того неудобно себя чувствуешь. Иногда приходит бабушка, просит денег на операцию, а то прямо умрет. Если, говорит, не можешь так дать, займи. Дашь - и забудешь. Но бывает, что частями приносят долг, по 200, 500 рублей.
         Не люблю помогать разным организациям, которые создаются из пяти-шести человек и на второй-третий день идут просить денег, чтобы послать своих членов на учебу, оплатить им командировочные и так далее. Естественно, у меня сразу возникает вопрос, на что они рассчитывали, когда создавались. Это мне непонятно.
         А вот федерацию борьбы, которую я возглавляю, содержу за свой счет. Сознательно пошел на это. Сказать, что из-за этого недоедаю, не могу, но в чем-то себе отказываю, отдаю туда - на форму, стипендии спортсменам, ковры, оборудование, ежегодные соревнования российского значения. И ни к кому не хожу за деньгами.
         - Нравится ли вам, когда вас благодарят?
         - Конечно, как же! Благодарность от души приятна, значит, твою работу отметили. Правда, иногда так благодарят, что лучше бы совсем не делали. Мне один раз спорткомитет вручил грамоту не прилюдно, а принесли и потихоньку отдали при уборщице в моем офисе.
         - Как относитесь к множеству слухов, связанных с вашим именем? Много ли сочиняют наши земляки?
         - В первое время удивлялся - откуда народ что берет? Потом притерпелся, тем более что говорят все одно и то же.
         Я негативно отношусь, когда меня связывают с криминалом. Повторюсь, я себя в душе продолжаю считать милиционером. Многое отдал этой службе. И менять свою позицию мне нельзя. Да, с бандитами я разговариваю грубо. Адекватно. Отсюда, может быть, и слухи. Даже в прессе писали много неправды.

         Общие вопросы к гостю редакции:
         - Успех дарит Фортуна или его нужно упорно добиваться?
         - Труд создал человека. Надо пахать.
         - Был ли в вашей жизни человек, которого вы могли бы назвать Учителем?
         - Мой отец.
         - К какой цели вы стремитесь сейчас?
         - Есть духовная цель - посетить Мекку. Я был в Израиле, многих других святых местах, а там еще не был. Придет время, съезжу.
         А другие цели - добиться чего-то - хорошо ставить в молодые годы. Я был молодой, говорил: у меня будет охрана, своя машина, водитель - все. Теперь все цели такого рода достигнуты. Остается посетить Мекку и, может быть, какую-нибудь хорошую книгу прочитать, посмотреть фильм, который вчера не успел.
         - О чем бы вы попросили Золотую рыбку?
         - Чтобы она загадала желание (смеется).
         - О жене вы уже упомянули, а дети у вас есть?
         - Двое сыновей, старший Алишер и Фархад, младший. Старший уже живет отдельно, а младшему 10 лет, пока учится в школе.
         - Что вы умеете делать своими руками, кроме приготовления пищи и владения оружием?
         - В последнее время целиком отдался бизнесу, в этом нахожу удовлетворение, когда все получается. А умею многое. Например, работал даже на обувной фабрике в Алма-Ате в свое время. Могу с обувью разобраться при желании - починить, каблук поправить. Будучи еще молодым милиционером, завел дома станок, сделал сам колодки на разные размеры, ремонтировал. Но сейчас желания нет.
         - Домашние питомцы есть?
         - Есть собака, азиатская овчарка, зовут Кучум-хан. Есть кот Крошка, кошка Тряпочка и на сегодняшний день трое котят - Мушкет, Обрез и Наган. И одна лошадь осталась, друзья подарили.
         - Есть ли у вас любимая книга, какая?
         - Люблю читать все, что связано с историей. С Древней Грецией, Римом, Египтом. Могу часами об этом рассказывать. Читаю и художественную, и научно-популярную литературу.
         - Откуда вы узнаете новости?
         - От секретарши (смеется). Газеты местные читаю все, по телевизору смотрю новости и программы по истории и природе.
         - Согласны ли с утверждением, что информация дорогого стоит?
         - Как бывший оперативный работник я ценю информацию. Любая достоверная информация, полученная на шаг раньше других, дорогого стоит.
         - Интернет - вторая реальность, Вы там бываете?
         - Интернетом не пользуюсь, старший сын хорошо этим владеет, младший пока еще нет.