С того времени, как стало известно, что по дороге из Алматы в Пакистан мы побываем в Кашгаре, я с нетерпением ждал этого дня, ведь нам предстояло повторить путь Чокана Валиханова. И на всем протяжении двухдневного пути (мы передвигались на "мерсах" по современным дорогам, и гораздо быстрей преодолели то расстояние, на которое знаменитому путешественнику понадобилось полмесяца) я узнавал многие географические названия, известные мне по "Кашгарскому дневнику".
         "Сегодня мы перешли Зауку и вступаем в страны неведомые и незнаемые. Неизвестность эта заставляет меня вести более подробный и правильный дневник". Между тем Чокан в силу своей тайной миссии не все сведения мог заносить в тетрадь, и многое из увиденного он просто запоминал. Я столкнулся с той же проблемой, поскольку в условиях тряски по горным дорогам не всегда имел возможность записать или наговорить на диктофон. Запомнилось мне еще одно воспоминание своего предшественника - в пути он "привык пить чай по-купечески: сколько может поместить желудок". Я следовал его примеру, ведь время между завтраком и обедом могло растянуться до вечера.
         Места незнаемые начинались за Нарыном, где наша делегация останавливалась на ночлег. До Нарына был утомительный переход через перевал Долан, и кто-то в нашей компании сравнил его с дорогой от Алматы до Мынжилков, сделав вывод, что последняя все же лучше. А еще поразили россыпь звезд и огромный рог полумесяца, все время висевший прямо по курсу. В нашей степи такого ночного неба не увидишь, в горах звезды гораздо ярче и крупнее.
         Весь следующий день мы ехали по местности, которую лучше Чокана не опишешь: "Окрестная картина придает еще более невиданные уныние и мрачные думы, кругом голые горы - желтая, вытравленная долина". Граница все ближе, и, пересекая нейтральную зону, тянувшуюся на несколько десятков километров, мы достигли озера Шатырколь, о котором Чокан сообщает, что лежит оно на высоте Торугат и, по-видимому, очень высоко, поскольку долина, окруженная горами, была покрыта глубоким снегом. Мы проезжали озеро примерно в то же время года, и снега кругом было предостаточно.
         Наконец наша колонна пересекла китайскую границу. Удивительно, но до китайской таможни нам пришлось преодолеть еще сто километров. Однако, проехав по дороге, зажатой с двух сторон горами, мы поняли, что другим путем в Кашгар просто не попасть. Мне вспомнился рассказ Чокана о встрече с караул-беги - чиновником, делающим перепись приходящих и отходящих караванов. Под тенью дерева он угостил их ароматными и вкусными дынями и в разговоре дал знать, что если путники не дадут ему пешкешу, он может сделать им большую неприятность, то есть попросит развьючить верблюдов и описать товар. Современные китайские "караул-беги" не были так любезны, но и долго не задерживали, а лишь "прорентгенили" мой полупустой саквояж. С первой трудностью я столкнулся при заполнении декларации - она была на английском языке. Подглядывая за своими спутниками, в отличие от меня не имевшими проблем с мировым языком, я ответил на все вопросы, и, видимо, правильно, поскольку прошел контроль с первого захода. С этого момента до самого возвращения домой мне много раз придется объяснять, что я "dont understand". Но это были цветочки. На дорогах исчезли указатели с понятными буквами (надписи здесь двух видов - иероглифы и арабская вязь), а впереди меня ждала непривычная кухня.

         Снова в пути стали попадаться селения, и это радовало глаз, ведь населенные пункты пропали из поля нашего зрения несколько часов назад. Надо сказать, что люди по эту сторону границы, а это были кыргызы, ничем не отличались от своих сородичей в Кыргызстане. А вот жилища здесь своеобразные, с плоскими крышами, окруженные дувалами, и входные двери у них двустворчатые, как в юртах. Скажу сразу, жилища такого типа будут нам встречаться на всем протяжении пути: и в землях, населенных уйгурами, и в районе у самой границы с Пакистаном, где живут таджики. И еще одно интересное наблюдение: в каждом дворе стояли стационарные юрты, выложенные из кирпича.
         Дорога здесь была еще хуже, чем в Кыргызстане, правда, ехали мы теперь вниз, но в густых клубах пыли. Вдобавок ко всему мы успели пересесть с киргизских "мерсов" на жесткий и тесный автобус местного производства. Видимо, недавно здесь приступили к ремонту, верхний слой был снят начисто, а по обочинам лежали кучи щебня. Но плохое впечатление о китайских дорогах развеялось, как только мы спустились в долину Тарима. Асфальт здесь был отличного качества.
         Преобразилась не только дорога, но и все нас окружающее. Вдоль реки тянулась зеленая долина, в которой дома уйгуров перемежались полями. Земля здесь поделена на микроскопические делянки, разделенные рядами фруктовых деревьев. Сразу за узкой долиной можно было увидеть безжизненные горы. Много раз мне приходилось слышать, что эта земля стала цветущей только благодаря упорному труду местных жителей. По дороге я обратил внимание на уйгурку в цветастом халате, несущую ведро воды для полива тополя. Эти пирамидальные тополя ровными рядами тянулись вверх вдоль всего пути до Кашгара.
         Селения по дороге сливались одно с другим, что напомнило мне юг Казахстана, и мы не заметили, как въехали в Кашгар. Просто улицы стали шире да дома выше, а велосипеды и ослики сменились автомобилями и мопедами. И все же мопеды и велосипеды на здешних дорогах чувствуют себя хозяевами. Налицо и разделение, педали здесь крутят в основном дети школьного возраста, и, проезжая рядом со школой, можно увидеть такие скопища велосипедистов, какие казахстанцу трудно представить. Мопеды облюбовали кашгарцы постарше, особенно экзотично выглядят восседающие на них уйгурки. Запомнилась дама в деловом костюме и темных очках, уверенно рулившая таким мини-средством передвижения. А на следующий день довелось увидеть у базара гигантскую "парковку" осликов, запряженных в тележки. Такие вот контрасты, когда традиционное уживается с современностью, можно увидеть в этом краю повсюду. Из Кашгара я привез янгисарский нож. Похоже, традиции кашгарских оружейников, славившихся еще во времена Чокана, живы.

         Наскоро позавтракав (дело осложнялось тем, что блюда были незнакомы и неизвестно из чего приготовлены), мы рано утром покидали Кашгар. Наверное, также поспешно его оставил Чокан. Впрочем, его пребывание в Кашгаре было намного продуктивней, он прожил здесь почти полгода, собрал много ценных для науки сведений и даже успел жениться.
         Я уже говорил, что дороги здесь отличного качества. Но чтобы понять, что это значит, надо просто по ним проехать. Это еще не автобан, но езда по шестиполосной трассе, где асфальт временами сменялся бетонкой, доставляла огромное удовольствие. Особенно если принять во внимание, что два дня мы тряслись по не самым лучшим горным дорогам. Но, к нашей радости, двухполосная дорога с первоклассным покрытием была проложена до пакистанской границы, проходящей на высоте пять тысяч метров над уровнем моря. Приятно это было еще и потому, что целью нашей поездки было ознакомиться с кратчайшим путем из Казахстана к Индийскому океану.
         Как только мы покинули долину Тарима, вновь окружающий нас мир обрел унылый вид. И даже когда мы проехали земли уйгуров, ничего не изменилось, все те же однотипные дома с плоскими крышами и дувалами. Лишь у подножия семитысячника Музтаг нам показали высокогорное озеро Кара-кол, вода в нем на удивление прозрачная и ледяная. Иностранные туристы приезжают сюда из Кашгара на такси, а в разбитых кыргызами юртах на берегу озера их потчуют чаем и предлагают купить местные поделки. Ближе к границе с Пакистаном поменялся этнический облик жителей, здесь живут таджики, и яркие одежды таджикских женщин вносят какое-то разнообразие в местный пейзаж. В одном из селений нас ждал сюрприз - здешние таджики забавлялись самым настоящим кокпаром, совсем как у нас в Казахстане.
         Проехав почти 600 километров, собственно китайцев мы видели лишь на границе, таможне и в отеле. По всему пути следования нам встречались кыргызы, уйгуры и таджики, продолжающие вести свой традиционный образ жизни. О том, что мы на территории Китая, напоминали лишь иероглифы, поскольку надписи здесь на двух языках - китайском и местном. И было приятно встретить в конце пути казаха. Мы безошибочно узнали в майоре Пограничных войск соплеменника. На память осталось фото.