Лучшими знатоками закона являются не судьи, а муллы. Судьи, казии, знают жизнь и разбирают они житейские дела по чутью справедливости, а писанный закон, отвлеченные нормы права знают всегда лучше начитанные муллы.
         В восточной части Верненского уезда есть большое селение Зайцевское, по туземному - Чилик. Здесь и административный и торговый центр. Когда-то здесь была китайская крепость, развалины ее еще не исчезли с лица земли и свидетельствуют о происходившей здесь борьбе рас. Здесь в селении Зайцевском, в длинных, поражающих чистотой и аккуратностью улицах, в скрытых высокими тополями домиках, живет много именитых таранчинцев и дунган. Из них у меня уже давно был намечен мулла Изизем. Улучив свободное время, мы отправились к нему.
         Потолкавшись на оживленном базаре, полном яблок и дынь (дело было в середине июля), мы скоро вышли в одну из таранчинских улиц и нас проводили к Изизему.
         Бледный, с черной, довольно большой бородой, с проницательными, долго останавливающимися глазами, среднего роста, в белой чалме, он, несмотря на свою сравнительную молодость, внушает уважение.
         Мое посещение, видимо, смутило его. Он как раз учил детей в медресе, растерялся, отвечал, подобно людям, которые умственно устали от непрерывной работы и потому не могут сразу разговориться. Я сообщил ему о своем желании узнать, какие священные книги шариата содержат правила для разрешения различных жизненных вопросов, напр., купли-продажи, аренды земли, пользования водою.
         Меня пригласили в другой дом. Мы прошли в сад и по ровной аллее, обсаженной махровыми цветами, приблизились к типичной крытой, веранде с глиняным полом, устланным кашгарскими коврами. Это летнее помещение устроено не при доме, а в противоположном конце сада.
         Через несколько времени принесли в больших скатертях груды суннитских книг. Я попросил отобрать из них главные и предпочтительно касающие житейских отношений, а не религии, т. е. фетву. Мулла назвал мне Параис, Джамир Рамуз, Алам Гери и четыре важнейших книги-Коран, Гадис, Ифмаи-Иммат и Киос. Здесь, в этих религиозных книгах, заветы нравственности переплетаются и даже скрываются за правовыми нормами, со строгой религиозной внушительностью насаждающими определенный правовой порядок. Здесь и правило - смерть за смерть, и совет при аренде земли договариваться, какие будут посевы, так как арендатор может засеять рис и заболотить землю; здесь правила о наследстве, устанавливающие, что имущество переходит в род, и правило, запрещающее продавать воду ключей, не добываемую самостоятельным трудом из земли, и совет три дня думать прежде, чем продать вещь.
         Погрузившийся в свои арабские книги, мулла ушел от жизни. У него вид книжника - бледное лицо, подергивающиеся губы, какая-то нежность фигуры и главное - маленькие изящные кисти рук с розовыми ногтями-все это отличает его от других. Религиозные вопросы решаются им легко, вопросы практические сбивают его с толку, он напряженно думает, что и где сказано по этому поводу в книгах, тогда как жизнерадостные его сверстники, окружившие стол, очень быстро решают эти вопросы своим гибким и привыкшим к общественным делам умом.
         На другой день мулла пришел ко мне и просил пересказать все, что я записал с его слов. После проверки и пересмотра у нас составился маленький перечень основ правового быта таранчей (таково же и право сартов).
         В основе семейного права лежат многоженство, главенство мужа и отца и покупка жены (калым). Если умирает невеста, за которую уже заплачена часть калыма, то вместо нее дается сестра. Если умирает жених, то его замещает брат, так как плата все равно шла из семьи. Жена, конечно, не имеет своего имущества, дети, если они не выделены, тоже. Поэтому имущественные взыскания за проступки невыделенных детей ложатся на отца. Что касается усыновленных, то они пользуются всеми правами детей, кроме наследования, а со своей родной семьей они лишаются правовой связи, но наследуют в ней.
         Бывают случаи, когда зять не берет с собой жену, а входит сам в дом родителей жены. В таком случае он не платит калыма и не получает приданого. Зятя этого можно удалить, и все приобретенное им во время пребывания в семье поступает главе дома.
         Совершеннолетие наступает с 15 лет, причем возраст определяется показаниями ближайших родственников.
         Для наследования характерны ограничения свободы завещания. Признаются обязательные доли и родовое имущество. Свободному завещанию подлежит только треть имущества. По обычаю 1/8 идет вдовам, 1/12 отцу, 1/12 женам отца, остальное детям, причем сын получает вдвое больше дочери, а больше всего достается младшему сыну старшей жены.
         Обязательственное право имеет много особенностей, так, например, договор личного найма действителен только год. Рабочему дается ряд гарантий. Если его увольняют до окончания срока найма без его вины, то он может требовать половину условленной платы. Далее, время болезни зачитывается в службу. Так как при натуральном хозяйстве работу найти трудно, то, чтобы обеспечить рабочего, установилось правило, по которому для наследника обязательны те договоры найма, которые заключил его предшественник.
         Оригинально правило, объявляющее куплю-продажу состоявшейся, когда стороны ударили по рукам.
         Подарок, данный по случаю тамырства (сдружения), должен быть возмещен в течение года.
         Наконец, что касается непоколебимости вещных прав, то тут предоставляется свобода самозащиты при попытках нарушить владение. Интересно еще залоговое право, по которому залог переходит в собственность при неисполнении обязательства, но если он будет продан до истечения срока, то должник имеет право получить от залогодержателя всю сумму, которую тот получил при продаже.
         Таковы главные черты гражданского быта таранчей. У них есть, конечно, и мена, и проценты, и, векселя. Все это и многое другое определяется обычными, мало оригинальными устоями.
         Что же касается других правоотношений в среде таранчей и дунган, соответствующих классовым и сословным делениям их, то эта сторона лучше всего выражается на примерах из жизни, которые удобнее всего приурочить к биографии одного человека. Несомненно, самым выдающимся и самым интересным из всех таранчей, перешедших в Россию, является Вали-Ахун Юлдашев, к которому таранчи относятся со страхом и почитанием, как относятся обыкновенно к главе племени.
         Живет Юлдашев в городе Джаркенте, на реке Усеке, той самой реке, от которой все таранчи носят название усекских, так как первым местом, где они осели в России, были берега этой речки.