Создание в 1949 году Китайской Народной Республики открыло новую эру в социально-экономической, политической и культурной жизни Китая.
         Марксизм стал оказывать существенное влияние на мировозрение и методику историков-исследователей Центральной Азии, и, в частности, Восточного Туркестана, в качестве главной идейной основы.
         Компартия Китая придавала особое внимание политическим н национальным проблемам приграничных районов, имея в виду прежде всего проблемы экономики, культуры и истории "малочисленных народов". Вследствие этого, проблема Восточного Туркестана и, в частности, уйгуров, их этническая, политическая история и социально-экономическое развитие, а также вопросы культуры, были подняты на государственный уровень изучения. Однако необходимо напомнить, что хотя в первый период после провозглашения КНР, правительство проявило интерес к уйгуроведению, однако практической помощи не оказывало. Издавалось очень мало научных трудов по этой тематике. Причина заключалась в том, что в этот очень неспокойный период борьбы Гоминъдана с коммунистами, создания КНР, организации коммунистической системы правления и разрушения старой системы, политические, экономические общественные потрясения не составляли возможности финансировать науку. Разумеется, изменения идеологических ориентиров привело к установлению руководящей роли идей марксизма-ленинизма в культуре, науке и других областях знаний. Естественно, и китайское уйгуроведение нуждалось в переосмыслении с позиции марксистской методологии. Поэтому требовалась определенное время для того, чтобы ученые, занимавшиеся политическими, экономическими, этническими и другими общественными проблемами уйгуров в период Гоминьдана, сумели перестроить свое миропонимание в соответствии с новой идеологией. Этот вопрос поднял в 1952 году известный историк Го Индэ в своем труде "Краткий очерк истории уйгуров". Он, в частности, охарактеризовав состояние уйгуроведения, высказал мысли относительно развития этой отрасли науки, в русле "марксистских позиций". После него другой известный ученый Фэн Цзяшэн в 1956 году в труде "О периодизации истории уйгуров" впервые затронул проблемы первых уйгурских средневековых государств и их освещения во второй половине XX века в китайской историографии. В частности, он коснулся ряда проблем этнической истории, социально-экономического развития, политико-государственного становления уйгуров, что вызвало полемику в научных кругах.
         Эта полемика прослеживается вплоть до периода так называемой "культурной революции" (1950-1966), когда в ней участвовали Го Индэ, Фань Сяо, Фэн Цзяшэн, Чэн Суло, Му Гуан Вэнь, Чжоу Лянькуань, Цзянь Боцзань, Чэнь Чжунмянь и другие.
         Этническая история уйгуров, проблемы их этногенеза были затронуты еще в период Гоминьдана профессором Ван Живэем (1935), (позже он формулирует свою гипотезу более детально). Согласно его мнению, динлины и гунны представляли собой единый народ, а все тюркские племена, появившиеся впоследствии на арене гаочэ, теле, хуйхэ, хуйху - происходят от гуннов. "Народ, называемый в древности динлинами, сегодня именуется уйгурами, и имеет тюркское происхождение. Динлины - прямые предки уйгуров" [33]. Го Индэ - автор первого в китайской историографии второй половины XX века монографического труда о древней и ранней средневековой истории уйгуров - сосредоточил свое внимание на политических, культурных и социальных проблемах уйгуров вышеупомянутой эпохи и заложил, таким образом, основы монографического изучения данного круга проблем. Действительно, первая глава его работы посвящена истории уйгуров, где автор, достаточно убедительно поясняя значение этнополитических терминов: динлин, гаочэ (гогюй), теле, хуйхэ, хуйху, вэйху, приходит к выводу, что все они обозначают наименования уйгурских племенных союзов и государственных образований в разные эпохи истории [34]. Этот вывод Го Индэ был поддержан другим ученым Фань Сяо. В своей статье "Расселение уйгуров в Синьцзяне" (1955) он прямо говорит о своем согласии с Го Индэ. В частности, в статье говорится, что в эпоху империи Тан (618-907) уйгуров называли хуйхэ или хуйху, а до этого времени использовалось большое количество других наименований. Например, начиная с III века до нашей эры их называли динлин, а в эпоху южных и северных династий (420-550 гг.) - гаочэ, чили, теле [35]. С этим мнением соглашался и крупный уйгуровед Фэн Цзяшэн. К сожалению, этот, имеющий под собой прочную основу взгляд Ван Живэя, в середине 50-х годов в результате жестокой реакции оказался предметом тенденциозной политической дискуссии. Вся этническая история уйгуров, и, в частности, этническая история Восточного Туркестана и Южной Сибири, в прежней трактовке подверглись массированной критике. Практически эта реакция началась с публикации статьи Чжоу Лянькуана "О расовых и языковых особенностях динлинов и их взаимоотношениях с народами северных песчаных районов" (1957). В упомянутой работе ученый опровергает гипотезу, выдвинутую Ван Живэем и поддержанную Го Индэ и Фэн Цзяшэном. Согласно его мнению, между племенами и народами чили (динлинами), теле и гаочэ нет никаких родственных взаимосвязей, и это различные этнонимы. Его позиции была сформулированы следующим образом.
         Гаочэ (гаогюй) - это одно из племен теле; хуйхэ (уйгуры) - одно из племен гаочэ. Таким образом, получается, что ошибочно считать гаочэ (гаогюй) - динлинами, динлинов - теле, или гаочэ - теле, динлинов - тюрками, или уйгуров - гаочэ... Для придания большей убедительности своей работе, автор провел анализ источников по древней истории Китая, в которых упомянуты интересующие нас этнонимы. Кроме того, он рассмотрел труды советских и западных исследователей, археологические данные по Центральной Азии и Южной Сибири, антропологические и историко-лингвистические материалы. В результате его основным выводом явилась идея о том, что "мы не можем сказать, что тюрки - другая ветвь гуннов, или, что тюрки - потомки гуннов. Ибо гунны относятся к монголоидной расе, а предки тюрков с древних времен относились к европеоидной расе и, вследствие того, что монгольская раса обычно не смешивалась с другими расами, они остались отдельной расой. Если говорить о расовом делении, то многие ученые относят тюрков к северной ветви монголоидной расы. Ее называют татаро-монгольской, либо монголо-тюркской ветвью. Однако, внешние признаки тюрков позволяют отнести их к кавказской расе. Это тем более не позволяет отнести динлинов к тюркам, или тюрков - к динлинам. Поэтому мнение о том, что эти два этнонима представляют собой "две разновидности одного этнонима" - неверно. Ибо у каждого из этих народов свой путь развития, своя специфика, и хотя и есть похожие моменты, нельзя их полностью смешивать [37].
         Вышеупомянутая теория Чжоу Лянькуана вызвала неподдельный интерес в антропологических и этнолингвистических кругах Китая, и древняя история Восточного Туркестана и Южной Сибири превратилась в актуальнейшую тему. Одновременно вскрылась слабость исследования данных проблем в китайской науке. Этот опыт показал, что невозможно делать серьезные выводы, опираясь лишь на китайские источники, пусть даже в них имеются значительные сведения о гуннах, динлинах, гаочэ, чили, теле, хуйхэ и тюрках. Для всестороннего освещения проблемы необходимо было привлечь обширнейший фонд европейских и советских научных исследований. Действительно, Чжоу Лянькуань впервые в китайской историографии XX века сумел проанализировать средневековую историю Центральной Азии, и в частности. Восточного Туркестана, в сопоставлении с трудами западных и русских ученых с применением новейших научных методов. Через год его точка зрения была поддержана другим источником - Чжу Боцзяном, который свое мнение также основывал на трудах советских ученых [38]. По его мнению, динлины не являлись тюрками, а следовательно - предками тюрков и уйгуров. Они относятся к сибирскому типу европеоидной расы. Динлины и гунны различаются в расовом отношении [39].
         Взгляды Чжоу Лянькуана и Чжу Боцзяна вызвали спор среди китайский историков. Труды ученых периода Гоминьдана, первой половины XX века и социалистического Китая - второй половины XX века в этом вопросе имели солидные традиции, и этот новый взгляд вызвал у них определенное замешательство. Крупный ученый Чэнь Чжуньмянь в своем знаменитом труде "Материалы по истории тюрков" (1958) счел необходимым ответить по существу. Он, принимая принципиальное единство гуннов и тюрков за бесспорный факт, считает гуннов тюркским народом.
         Кроме него в этот спор включался и автор одного из популярных трудов в китайской историографии XX века - двухтомного сборника материалов по истории уйгуров - профессор Фэн Цзяшэн (совместно с Чэн Суло и Му Гуанвэнем).
         Профессор Фэн Цзяшэн в своей работе "О периодизации истории уйгуров" недвусмысленно высказался о том, что является сторонником теории Ван Живэйя, однако не отвергает и позиции Чжоу Лянькуана и Чжу Боцзяна. Естественно, этот широко эрудированный и знакомый с трудами многих иностранных ученых исследователь высказал свою позицию по этногенезу уйгуров. По его мнению, уйгуры - одна из ветвей тюрков и в отрезке времени с III века до нашей эры по III век нашей эры, под наименованием "динлин" они разделились на две ветви - Западную и Восточную. Восточная ветвь располагалась на юге озера Байкал, западная - в районе Иртыше и Балхаша. Динлины к IV веку в китайских исторических хрониках известны под именем теле, чили, а также, вследствие того, что они передвигались на высоких повозках - гаочэ ("высокие повозки") [40]. Они вели постоянные войны с сяньби, тобасцами и жуань-жуанями, в 422 году одна их часть переселилась в окрестности Тянь-Шаня. В составе восточных теле находились племена юаньхэ или вэйхэ, а в составе западных теле - племена вухэ или вуху. Впоследствии они все стали называться хуйхэ (уйгуры). Разница во взглядах Фэн Цзяшэна и Чжоу Лянькуана с Чжу Боцзяном в том, что Чжоу Лянькуан, Чжу Боцзян упоминают о расовых особенностях динлинов и других народов Южной Сибири. А Фэн Цзяшэн ничего об этом ни говорит.
         Фэн Цзяшэн ставил своей целью сбор и систематизацию материалов по уйгурской истории и анализ их для конкретных выводов. Если бы Фэн Цзяшэн ставил своей целью специально изучить антропологию этого древнего народа (уйгуров) на основе данных европейских и советских антропологов, то он бы смог это сделать, ибо в науке Запада и бывшего Советского Союза, помимо сторонников точки зрения Чжоу Лянькуана были и другие мнения, что очевидно. Вероятно это было ясно и Фэн Цзяшэну, судя по уровню его монографии. Прежде всего, проанализировав китайские исторические источники, Фэн Цзяшэн уточнил, что часть гаочэ (гаогюй) в своем составе имели племена вэйхэ или юаньхэ, а западные теле в своем составе имели племена вуху или вухэ, что позже все они стали называться хуйхэ [41]. Именно это его мнение вызывало серьезные возражения. Противоположные взгляды были высказаны Хэ Инчжуном, который стал последовательным оппонентом Фэн Цзяшэн. Когда в 50-е годы в среде китайских историографов разгорелся спор относительно социально-экономических проблем уйгурского Орхонского каганата (744-840) и тюркского каганата (552-744), а также дискуссия об общественной формации того времени, он выступил со статьей "Развитие уйгурского общества в VII-Х веках" (1959). В ней автор проблему уйгурской этнической истории рассматривает не специально, а с целью уточнения этнонима "вухэ" или "вуху", понимая под ними иные, не уйгурские, племена либо самих китайцев [42]. Это свое мнение автор обосновывает работой Ф.Энгельса "Происхождение семьи, частной собственности и государства", приводя аргументы из данной работы. Хотя автор пытается подкрепить взгляд Маркса и Энгельса историческими фактами, однако этническая история уйгуров и, в частности, история Восточного Туркестана и Южной Сибири априори не подходит под эти мнения классиков.
         Эту проблему невозможно рассматривать, опираясь только на общие положения о формировании нации, не анализируя конкретные исторические факты и источники. В подобном случае отдельные исторические факты получают крайне субъективное толкование. Выводы не получили всестороннего подтверждения фактами и были сделаны без достаточного анализа китайских источников в отношении этого этнонима. Поэтому взгляды Хэ Инчжуна не имели поддержки даже среди серьезных китайских исследователей. Напротив, ряд ученых, в частности, Сыма Пин [43] поддержали взгляды Фэн Цзяшэна.
         Хотя профессор Фэн Цзяшэн и другие в работе "Краткий свод материалов по истории уйгуров" ставили вопрос относительно этногенеза уйгуров, однако он ничего не говорит об этнических связях гуннов и динлинов (предков уйгуров). В своей статье "Гунны (сюнну) и их культура", опубликованной в 1937 году, Фэн Цзяшэн остановился на проблеме этногенеза гуннов, где указывал, что гунны - тюркский этнос [44]. Фактически, проблема родственности гуннов и тюрок, а также уйгуров, в древних китайских источниках затрагивалась изначально. Эта проблема дискутировалась китайскими учеными, хотя еще с начала XIX века была достаточно исследована в трудах русских и западных востоковедов. Например, еще Н.Я. Бичурин в своих "Записках о Монголии" отмечает, что упомянутые в китайских источниках хуйхэ и уйгуры - это один народ, произошедший от монголов [45]. Ю. Клапорт же в своем труде "Источники о языке в письменности уйгуров" отмечает, что уйгуры главенствовали над тюрками [46]. Крупный востоковед Л. Казембек полагает, что упомянутые в китайских источниках хуйхэ были ни кем иными, как уйгурами, будучи одним из тюркских народов [47]. Выводы А. Казембека по этногенезу уйгуров положили начале академическим исследованиям проблемы в трудах русских востоковедов. Его разработка проблем этнической истории уйгуров и их контактов с другими тюркскими народами предоставили возможность более глубокого и широкого изучения проблемы. В связи с этим, В.П. Васильев, анализируя китайские источники, пришел к выводу о том, что упомянутое в них наименование "хуйхэ" по смыслу означает в китайском языке то же, что в тюркском языке наименование "уйгур". То есть "хуйхэ" - не транскрипция тюркского "уйгур", а перевод с тюркского на китайской. Значение слова "хуйхэ" на китайском языке - объединение" [48]. Следовательно, посредством этого слова китайцы передали значение уйгурского понятия "единения". Крупнейший востоковед В.В.Радлов также обращал внимание на этот вопрос. В своем труде "К вопросу об уйгурах" (1893) он весьма конкретно и определенно отмечал: "Уйгуры не только принадлежали к числу древнейших тюркских племен, но это был весьма распространенный тюркский народ" [49]. К этому мнению В.Радлова присоединился и известный востоковед и историк Д. Подзнеев, писавший: "Исторический очерк уйгуров".
         Если в китайской историографии эти проблемы начали разрабатываться лишь в первой половине XX века, то в русском и западном востоковедении - еще с первой половины XIX века. В.В. Григорьев. Ч.Ч. Валиханов. Н.Ф. Катанов. Г.Е. Грумм-Гржимайло, В.В. Бартольд, В.В. Радлов, А.Н. Самойлович, Л.Н.Г умилев, С.Е. Малов. А..Ю. Яку6овский, А.Н. Бернштам и Д.И. Тихонов и многие другие посвятили специальные крупные работы исследованию проблем ранней и средневековой социально-экономической истории и культуры, и в частности, этнической истории уйгуров. Уйгуроведение превратилось в самостоятельное исследовательское направление, сложилась научная школа, была разработана комплексная востоковедная методика. Тем самым проблемы этнической истории уйгуров получили большее развитие не в китайской историографии, а в разработках русских и советских и отчасти - западных востоковедов.
         В работах китайских историков XX века по проблемам древней и средневековой истории уйгуров ясно прослеживается влияние трудов русских и советских, а также западных востоковедов, которые сыграли огромную роль в развитии китайской историографии.
         После создания КНР китайскими учеными в течение десяти с лишним лет были проведены значительные исследования по изучению истории уйгуров. Однако этот процесс был нарушен "культурной революцией", что явилось катастрофой и для уйгуроведения в Китае. Можно сказать, что эта отрасль науки прекратила свое существование. Эта ситуация продолжалась примерно десятилетие, но к концу 70-х готов положение стало улучшаться. В 80-е годы в Китае началась эпоха общих реформ, что не могло не повлиять на общественные науки, в том числе и на уйгуроведение. В 80-е поды уйгуроведение в Китае не только активно развивалось, но и заметно вырос научный уровень исследований. По различным отраслям уйгуроведения появилось несколько монографических исследований.
         В этих монографиях ставилась и проблема этнической истории уйгуров. В частности, со стороны комитета по делам национальностей КНР был составлен план "написания истории малочисленных народов". История вошедших в состав современного Китая уйгуров, монголов, тибетцев и других исследовались с точки зрения политических, социально-экономических, культурных и религиозных особенностей, но, прежде всего, - в тесной связи с историей Китая. Главным объектом исследований было единство Китая, и эти проблемы рассматривались в едином русле истории КНР. Историко-культурные и цивилизационные связи с другими этносами и регионами отодвигались на второй план. Эти проблемы стали основными и важнейшими для китайских ученых. В частности, такое совещание получила и проблема изучения истории уйгуров. По этому поводу проходило много споров на известном совещании под названием "Дискуссионное обсуждение проблем истории уйгурской письменности". Одним из основных вопросов там встал вопрос об этническом происхождении и этнополитической истории. Была поднята проблема автохтонности уйгуров в Восточном Туркестане. Написанная группой китайских ученых "История уйгуров" была резко раскритикована. Причина была в том, что проблема автохтонности уйгуров в Восточном Туркестане тесно связанная с этнической историей, была еще не достаточно разработана, чтобы ее обсуждать. Кроме того, декларировалась "ненаучная мысль о том", что уйгуры лишь в 840 году, после разгрома Уйгурского каганата на Орхоне (744-840), появились в Восточном Туркестане, а до этого уйгуры и другие тюркоязычные народы там не обитали.
         После "культурной революции" с претензиями на создание "нового истинно научного" уйгуроведения, Чжоу Паньци и Син Юдэ опубликовали свой труд "Краткий очерк об уйгурах (хуйхэ)" (1979) [50].
         Один из параграфов этой работы посвящен этнической истории уйгуров, где отмечалось, что уйгуры (хуйхэ) - одна из ветвей тюрков, а их наиболее ранними предками были динлины. В V-VI веках динлины назывались гаочэ или чили, с начала VII века они назывались теле, а внутри теле существовали наименования: хуйху, вухэ, вэйхэ. Все они являлись предками уйгуров [51].
         Новое в их суждениях заключалось в том, что они, в отличие от Фэн Цзяшэна и других, среди китайских исторических этнонимов впервые обратились к тем, которые имели прямое отношение к этногенезу уйгуров. К 80-м годам уйгурская историческая наука достигла значительных результатов. В связи с тем, что большое число ученых участвовало в разработке этой проблематики, она вызвала еще более широкий интерес.
         Необходимо отметить, что в связи с тем, что проблема этногенеза уйгуров тесно связана с проблемой их автохтонности в Восточном Туркестане она рассматривалась очень тщательно и детально. Ибо в китайской историографии существовало мнение, как и в период Гоминьдана, о том, что уйгуры лишь в 840 году, после разгрома уйгуро-орхонского каганата (744-840) переселились в Восточный Туркестан, а до этого их предков там не было.
         Обсуждение вопроса о том, что уйгуры не являются коренным населением Восточного Туркестана, распространилось не только в научных кругах, но и среди общественности. Ибо в различных публикациях [52], посвященных Восточному Туркестану и уйгурам, в том числе специально посвященных истории уйгуров научных трудах, это высказанное китайскими авторами мнение получило официальную поддержку, что вызвало недовольство среди уйгуров, составляющих основную массу населения Синьцзяна и обострило национальный вопрос.
         Задача исследования этнической истории уйгуров к их автохтонность в Восточном Туркестане имеет важное значение не только для китайских историков, но и остается актуальной задачей во всех отраслях востоковедения.
         В начале XIX века с процветанием европейского востоковедения, уйгуроведения и китаеведения быстрым темпом развивалось исследование этническое истории, политики, социально-экономической и культурной жизни уйгуров начала средних веков. Однако некоторые западные ученые ограничивались изучением только культуры, экономики и политике уйгуров, не учитывая при этом того, что жившее в Восточном Туркестане основное тюркское население - это уйгуры, и не связывали уйгуров с их древними предками.
         В первой половине XIX века знаменитый французский ученый Ю.Клапрот, немецкий ученый Ф.Хирт и русские ученые Н.Бичурин, А.Казембек, В.Васильев высказали свои предположения в противовес этим традиционным точкам зрения в своих трудах, которые представляют ценность в различных отраслях общественного востоковедения. Они доказали древнюю связь уйгуров с Восточным Туркестаном, давая при этом высокую оценку историческому прошлому уйгуров и их роли в истории края [53]. Основой для научных выводов и исследований послужили сведения из китайских источников и их исследования в области языкознания и этнографического сравнения. Этнографические путешествие и экспедиционное исследование великого казахского ученого Ч.Валиханова начала 50-х годов XIX века в Восточный Туркестан, в основном в район Кашгари, подтолкнули его честно и откровенно признать, что предками тюрков живших в Восточном Туркестане являются исторические уйгуры периода Уйгурского государства гаогюй [54].
         Исследования, проводившиеся после этого в Восточном Туркестане русскими и западными экспедиционными группами, и собранные ими этнографические, лингвистические и археологические материалы дала возможность обосновать и еще более глубоко понять то, что основным народом, обитавшим в Восточном Туркестане с древнейших времен, являются уйгуры.
         Появление знаменитой монография В.В.Григорьева "Восточный или Китайский Туркестан", более подробно исследовавшего Восточный Туркестан и историю древних уйгуров начала средних веков, позволило развить проблему этнической и политической истории Восточного Туркестана.
         С исследованием древнетюркского рунического письма и древне-уйгурских письменных памятников конца XIX века и с выходом в свет трудов многих русских востоковедов и ярких представителей тюркологии - В. Радлова, Д. Позднеева, Г. Грумм-Гржимайло, В. Бартольда, трудов западных ученых - Маркварта, Томсена, Шаванна и других - толкования этнической истории Восточного Туркестана еще более обострились. Итогом этого периода стало то, что ученые В. Григорьев, В. Радлов, Д. Позднеев и Г. Грумм-Гржимайло пришли к единому мнению, что этническое происхождение уйгуров тесно связано с Восточным Туркестаном. Они доказали, что уйгуры - древнейший народ в этом регионе. Они подчеркнули, что отмеченное в китайских историях древнее восточно-туркестанское население: динлины, чэши, хуцзе, гаогюй, юебань и ой харды (в элинских источниках) - составляют самую древнюю этническую основу Восточного Туркестана [55].
         В первой половине XX веха некоторые ученые Запада и бывшего Советского Союза отрицали автохтонностъ уйгуров в Восточном Туркестане. Такие тезисы служат основой для споров среди ученых. Одни ученые считают, что уйгуры появились в Восточном Туркестане только в 840 году после распада Орхонского каганата, что до этой даты уйгуров там не было. Территориально они не достигали частя Турфана [56]. По их мнению, настоящими обитателями Восточного Туркестана были народы, входившие в индоевропейскую языковую систему [57]. Только при восстановлении Тюркского каганата Восточный Туркестан и район Тянь-Шаня начали населять тюркские народы. Переселение же уйгуров еще более развило это движение. В качестве доводов они приводят сведения, что перед распадом Уйгурского каганата экономического, политического и культурного согласия с тюрками в Восточном Туркестане не было. Некоторые ученые даже считают, что живущие сейчас в Восточном Туркестане - не уйгуры, утверждая, что уйгурский этнос исчез после распада Уйгурского каганата, и только желтые уйгуры, проживающие в Ганьсу, связаны с древними уйгурами и являются их прямыми потомками [58]. Они утверждают, что современные уйгуры появились как бы искусственно, начиная с 1921 года, когда уйгуры вновь обрели право на общее самоназвание "уйгур''.
         Эти предположения навели беспорядок в среде уйгуров и в среде всех тюркских народов. В связи с этими тезисами некоторые китайские ученые и современные тюркские народы, не учитывая этнической и культурной общности создают трудности для научных исследований в области этнической истории. Проводивших в этой области разные исследования ученых, несмотря на их национальную принадлежность, независимо из какой они страны, обвинили в "пантюркизме" [59]. По мнению китайских ученых, наука "тюркология" не существует, это термин не удачен для науки. Тюркологию они считают основой пантюркизма. По этой причине они некоторым русским ученым, в том числе В.Бартольду, В.Радлову, немецким, турецким и японским ученым дали имя "пактюркист" [60].
         Естественно это вызвало протест таких знаменитых китайских ученых-тюркологов как Линь Гань, Гэнь Симинь и др., что дало реакцию в научных кругах.
         Вышеотмеченные высказывания и мнения в политической основе связаны с европейской идеологией и рассматриваться отдельно не будут. Но нельзя забывать, что в появлении различных точек зрение огромную роль сыграло множество найденного в Восточном Туркестане фактического материала: тохарская письменность, согдийская, кхарушти, санскрит китайские письменные памятники и относящиеся к индоевропейское культуре археологические и антропологические находки.
         Великий русский советский востоковед А.Н. Бернштам откровенно выступил против тезисов ученых, которые отрицали автохтонность уйгуров в Восточном Туркестане, отрицали традиционную, этническую, культурную связь и экономическую связь Средней Азии с Восточным Туркестаном и даже пытались отрицать этническую связь всех тюркских народов Восточного Туркестана с Центральной Азией. А.Н. Бернштам доказал, что уйгуры обитали в районах Центральной Азии, включая и Восточный Туркестан: "Каждый человек, хоть мало знающий историю древнего Востока знает, какую большую роль играли уйгуры во всей мировой истории. Их имя появилось в Синьцзяне и не исчезало, оно как гром загремело в китайских стенах, в стенах Монголии. Уйгуры жили в горных долинах Алтая и Семиречья... Ученые-исследователи показали связь народов Балканского полуострова, в основном связь болгаров с древними предками уйгуров. Если кто-нибудь пройдет по залам Восточного отделения Государственного Эрмитажа или же полистает списки самых больших музеев Европы и Америки, если посмотрит научные работы, то он не сможет не видеть, что именно уйгурские искусствоведческие культуры и исторические ценности украшают залы этих музеев. Уйгуры очень знаменитые и храбрые люди. История этого народа не ограничивается столетиями.
         После восстановления в Центральной Азии классового общества этот народ пережил угнетение в истории народов Востока. Уйгуры испокон веков жили в том месте, где сейчас живут, то есть в Восточном Туркестане и имеют тесную связь с ним. Этот народ работал на земле, строил города, украшал стены зданий" [61]. Ученый обосновал этническую и культурную связь народов Восточного Туркестана и Средней Азии, общность этих двух сторон Центральной Азии: "В сложной истории Восточного Туркестана отчетливо выступают разносторонние связи с народами Средней Азии. Особенно для северных оазисов... Особенности исторического развития народов Восточного Туркестана приводили к все более нарастающим общностям культурного и этнического характера, ярче всего раскрываемом в возникновении и развитии уйгурского народа и его культуры. Уйгурский народ и его культура целиком и полностью были связаны с историческими судьбами народов Средней Азии, предков современных казахов, кыргызов, узбеков" [62].
         Обоснованные А.Н. Бернштам выводы и обобщения исследований до сегодняшнего дня не потеряли свою актуальность.
         В китайских источниках говорится, что до нашей эры динлины и гаогюцы считавшиеся предками уйгуров, жили в Восточном Туркестане. В V в. они вышли на политическую арену и некоторое время господствовали над северным Тянь-Шанем, в Таримской долине и одновременно воевали с жуань-жуань в зфталитами за политическое господство в Восточном Туркестане. В знаменитом историческом произведении Великого китайского историка Сыма Цяна и "Шицзи" говорилось, что примерно в II в. до н.э. динлины централизовались в Алтайских горах, жили и расселялись в районах озера Байкал, а западная часть жила в пространстве между Байкалом в Иртышом, т.е. жили в сегодняшней Джунгарии [63]. В "Саньгочжи Вэйчжи" и "Вэй люе сижунь чжуань" говорится: "Государство динлинов находится на севере Канцзюй, имеет 60 тыс. войска, они занимаются скотоводством" [64]. По численности войска можно определить, что численность населения этой части динлинов примерно 300 тыс., западные динлины - между Байкалом и Иртышом. Большинство занимались скотоводством. Они были в дружеских отношениях с племенами усунь. В "Наньцишу жуань-жуаиь чжуань" говорится о том, что динлины жили на юге Тянь-Шаня в Таримской долине: "Сначала управляющей разведки Ичжоу отправил посла Цзян Цзинсуана к динлинам. Они уверяли, что будут мирно относится к государству. Посол ехал через Шань-Шань (сегодняшний Чаркылык) и Юйтянь (сегодняшний Хотан). В это время Шань-Шань был подавлен динлинами, а народ распался. В это время Юйтянь следовал буддийским учениям. Считая себя высшими, динлины называли себя детьми бога Тенгри. Динлины достойно встретили Цзян Цзинсуана и отправили обратно" [65]. Из этого мы узнаем, что в IV в. на юге Таримской долины в Хотане и Чаркылыке действительно жили уйгурские племена. В "Наньши сиюй чжу го чжуань" говорится, что на севере государства Чемо (Черен) жили динлины. В "Вэйшу гаочэ чжуань" и "Бэйшн гаочэ чжуань" говорится, что в 492 г. н.э. предводитель племени Фуфуло Афучжило и его брат Чончи, ведя за собой население около 100 тыс. семей, переселились из Монголии в Турфан, Кумул, Урумчи и создали государство Гаогюй [66].
         В "Бэйши теле Чжуань и "Суйшу теле чжуань" упоминалось о распространении племен теле. Мы из этих источников узнаем, что в V-VI вв. племена теле расселялись на севере от Байкала до Дунайской долины, а основная часть сконцентрировалась на реке Тогла и в Восточном Туркестане (СУАР), главным образом на Алтае и Тянь-Шане.
         По мнению Л.Н.Бернштама, "тянъ-шаньская группа племен" (начиная от Кумула до Карашахара) состояла из йолучжи, юйниху, супу, нагей, вуху, хэгу, йецзи, - "алтайская группа" (на юго-западе Алтайских гор) - из сеяньто, дилер, шибань, даци [67].
         В долине реки Тогла в Монголии обитали племена пугу, тунгло, вэйхе, баегу, фуло. Большинство этих племен вошли в союз уйгурских племен (хуйхэ) и были основным его языком. Уйгурские племена VIII-IX вв. состояли из внутренних и внешних племен. Вэйху, вуху, хэгу, юйниху (он уйгур) - китайский перевод терминов "уйгур" и "огуз". Племена вэйху проживали в пастбищных районах Монголии, вуху - в окрестностях Тянь-Шаня.
         В "Вэйшу гаочэ чжуань" говорится, что племена гаочэ состояли из ди, юаньхэ, фуло чжеби, хугу, ицидзинь, т.е. из 6 племен и 12 родов [68]. Среди этих 6 племен племя хугу в "Суйшу теле чжуань" и "Бэйши теле чжуань" упоминается как вуху, а племя юяньхе - как вэйхэ. В действительности это неточно переданное на китайском языке звучание одного этнического названия. Значит, авторы вышеотмеченных произведений по-своему транскрибировали этноним "уйгур" или "огуз" и, конечно же каждый считал свое мнение правильным.
         "Синьтаншу хуйху чжуань" подтверждает нашу точку зрения. В нем говорится: "Хуйхэ (уйгур), в основном, привыкли ездить на высоких тележках и в эпоху юаньвэй назывались как чили или гаочэ; чили потом преобразились в теле. Их племена назывались юаньхэ, сеяньто, цеби. Они до Суйской империи наименовались как юанъхэ. Они были очень смелыми. Вначале у них не было вождя, кочевали в поисках воды и пастбищ, и принадлежали тюркютам. Благодаря их силе тюркюты господствовали в северной пустыне. В годы Дае тюркский каган Чолухан напал на племя теле, захватив их богатства. Они оказали сопротивление, собрав несколько тысяч воинов. Они подняли восстание с племенами юаньхэ, пугу, тонло, баегу; выбрали себе 'иркин' (правителя) и назвались "хуйхэ" (уйгуры) [69].
         Уйгурский каганат создавался в ядре яглакарского рода, т.е. живших в долине реки Тогла племен юаньхэ или же в ядре северной ветви уйгуров. Упоминающиеся в памятнике Кюль-тегину огузы, жившие на берегу реки Тогла [70], и являются юаньхэ (вэйхэ), по китайским источникам. Сведения иранского ученого Рашид-ад-дина об историческом развитии уйгуров имеют отношение к юаньхэ, хуйхэ, т.е. северным уйгурам, отмеченным выше в китайских источниках. Среди сведений Рашид-ад-дина и китайских источников есть много общего. Тогда почему же иранский ученый не упоминает об уйгурских племенах, живших в окрестностях Тянь-Шаня? Потому что, в VII-IX вв. политическим центром уйгуров были пастбища Монголии. Пользуясь ослаблением северных тюрок уйгурские племена возобновили и укрепили свой политический центр. Централизовавшись в пастбищных районах, уйгуры стали сильнейшими и превратились в хозяев мошной империи. Поэтому мусульманский историк связывал этническое происхождение уйгуров со священным местом кочевых народов - пастбищами Монголии.
         Мусульманские историки знают, что, начиная с империи Сюнну, пастбищные районы были политическим центром могущественной большой империи. Горы Утикен, по убеждениям тюркских народов, были священным местом. Племена теле и уйгурские племена следовали этим традициям. В кочевых империях, особенно тюркоязычных, Восточный Туркестан, Семиречье и Средняя Азия считались священными и очень важными регионами. Поэтому, начиная с хуннов, народы северных пастбищных районов: сюнну, гаогюйцы, тюркюты и уйгурские племена, сосредоточив пастбищные и степные районы в созданных ими государствах еще больше устремлялись на запад - в основном в Восточный Туркестан, Семиречье, Среднюю Азию и в районы Идил-Урала (Поволжья). Для них стало традицией переселяться на запад после распада ханств. Почему так происходило?
         Основная причина этому процессу этническая, т.е. обитание родственных им племен в этих краях и знакомство с этими землями. Археологические и антропологические исследования объясняют тесную связь берегов Волги, Кавказа, Средней Азии с Восточным Туркестаном, Южной Сибирью и Монголией до н.э. Это подтверждают культуры Афанасьева, Андронова и Карасука.
         Найденные близ Аральского моря в Туркменистане, в развалинах древнего Хорезма, в Кангакале и Куня-уаз археологические находки, связанные с похоронной обрядностью захоронения, относящиеся к IV-VIII вв. доказывают, что в формировании населения Приаралья гунно-уйгурские этнические группы сыграли важнейшую роль [71].
         Если французский уйгуровед Дж. Гамильтон считает, что в V в. в центральной Азии в связи с политическими изменениями часть телеских племен, гаогюйцы оставили свою родину и переселились на пастбища близ озера Арал и северного Кавказа [72], то Н.А.Бернштам полагает, что движение гаогюйцев было заключительным этапом гунской экспансии (IV-V вв.), что протоуйгурские племена проникли на территорию Средней Азии также в связи с движением северогунских племен в середине I в. до н.э. - начала II в. н.э [73].
         Знаменитые антропологи бывшего Советского Союза В.В.Гинзбург, Е.В.Жиров пришли к выводу, что найденные в Кенокольском могильнике кости человеческого скелета по расовым признакам относятся к типу восточно-туркестанских уйгуров [74]. Таким образом, археологические материалы доказывают достоверность исторических сведений китайских историков, доказывают древнюю связь Восточного Туркестана с тюркоязычными народами. Отсюда необходимость исследовать самые ранние сведения о восточном Туркестане и Средней Азии, связь их с китайскими и греческими источниками, упоминавшимися в "Ханьшу" и в "Хоу ханьшу" - самых полных и богатых информацией источниках о Восточном Туркестане II в. до н.э., о 36 государствах Восточного Туркестана и Средней Азии. Если взять государства на севере и юге Тянь-Шаньских гор - Гумо, Иву, Пулей, Чэши, Вэйтоу и Вэньсу и исследовать их названия по фонетическим и лексическим особенностям, то можно представить, что эти названия являются и этнонимами и этнотопонимами. Нет сомнений и достаточно понятно, что государство Гумо получило название от тюркского слова "Кум" ("песок"). Это государство находится в 50-60 км. от современного города Аксу в СУАР. Географически эта страна расположена на северной стороне Таримского песчанника. Освоение этих земель в древности было очень трудным. Здесь протекала река Кум-эрик ("песчаная река"), недалеко от этого места находится местечко Кум-баш ("песчаная голова"). Слово "гумо", "мо" на китайском языке означает песок, песчанник. Топоним "кум" древние китайцы переводили исходя из его значения. В районах Ыэньсу, сегодняшние Аксу-Конашар, протекают разные по течению реки Тошкан-дарья, Кум-эрик и Аксу-дарья. Это место расположено на юге Тянь-Шаня и поэтому богато водными запасами. Здесь много различных ручейков, родников и богатые пастбища, имеются все удобства для орошения земель и разведения скота. Температура и климат средние и благоприятные для развития хозяйства.
         Топоним "Вэньсу", по всей вероятности, происходит от тюркского (уйгурского) слова "он су" (10 вод), т.к. здесь много воды. Древние тюрки называли эту местность таинственным для них числом 10, а китайцы, всходя из климатических и природных условий дали созвучный перевод "Вэнь су".
         М. Кашгарский в "Словаре тюркских языков" отмечает, что Уч является древним городом, где протекает река Тошкан-дарья [75]. Значит, если во II в. этот город называли "Уч", то лексически это является началом чего-то. Топоним "Вэйтоу" в переводе с китайского языка означает "начало чего-то". Кроме этого, в древнетюркском языке есть такие случаи, когда вместо фонемы "ч" используется "т". Может быть это "ут", а не "уч". В древнекитайском языке к тюркским буквам "о, у", когда они находились в начале слова прибавляли частицу "вэй". По этим причинам китайцы произносили "ут" или "уч" как "Вэйтоу". Сегодня вблизи города Уч-Турфан есть место Ой-таг. Рядом с городом есть знаменитый перевал Бедал-арт. Этот перевал является важным переходом на Шелковом пути, который связывал Восточный Туркестан и Среднюю Азию. Через Бедал можно выйти к родине племени усунь, т.е. к Иссык-Кулю. Это дало возможность тюркским племенам выйти на юг Тянь-Шаня с севера через Бедал. Население этих местностей вошло в этнический состав тюркских народов, в частности уйгуров. Подтверждение нашей точке зрения мы находим в "Географическом руководстве" Птоломея:
         "По большей части Сереки протекают преимущественно две реки. "Ойхард", исток которого у Авзакийских гор уже указан" [76]. Отмечается, что на берегу реки Ойхард жили ойхарды. Вероятно река Ойхард - это река Тарым, а "ойхард" является греческим переводом слова "Уйгур". С этим согласен и А.Н.Бернштам, отметивший, что уйгуры (ойхарды), жили в пространстве от Баркула до Кашгара [77].
         Птоломей показывает следующие этнотопонимы, близкие к тюркским: .
         отторокара - отугур (одно из племен сюнну);
         сизиг - сицзе (одно из уйгурских племен);
         солона - сулуг (кашгар);
         фагур фуфуло (племя гаогюй) и др [78].
         Из сведений Птоломея об ойхордах можно узнать, что этнонимом существовал еще до н.э. М.Кашгарский тоже отмечал, что уйгуры четыре века тому назад в районах Тянь-Шаня воевали с Александром Македонским [79]. Из чего можно сделать вывод, что этноним "уйгур" принадлежит древнему населению Восточного Туркестана (СУАР).
         На севере государства Гумо расположен Куча (Цзюйцзы). В письменных памятниках на тохарском языке этот город именовался как "Kutsi" и означал в переводе "белый" [80], а в китайских источниках обозначало ханское общество государства. Куча упоминается с "bai", это тоже означает "белый". Географически Куча расположен на юге Тянь-Шаня. Близость к Тянь-Шаньским горам, покрытым снегом, обозначила их как "Ак таг" (Белая гора). В китайских источниках Тянь-Шаньские горы упоминаются как Бай Шань, Тянь хань Шань (Хан танри), Ацезешань (Актаг), Тянь-Шань (Танри таг). А в греческих источниках называются "Эктаг" [81]. Все эти названия в древнетюркском языке были связаны с именем Тангри (Бог неба), священным для древних кучарцев, как и для всех древнетюркских племен. Видимо поэтому связывали имена своих царей со значением "Ак" (белый). Использовавшие лучшие произведения греческих географов средневековые мусульманские ученые использовали топоним Аска-так. Ак-Идриси пользовался топонимами "река Руз", "гора Аска-Руз" [82].
         С.Г. Агаджанов считает реку Руз сегодняшней рекой Чу. Государства Куча (Цзюйцзы), Кум (Гумо); Онсу (Вэньсу), Уч (Вэйньсу), Уч (Вэйтоу) располагались на середине Великого Шелкового пути. Бедал был связующим звеном Таримской, Джунгарской долин и земель усунь. Население куча занимались земледелием, и обычаи кучарцев были схожи с хунскими и усуньскими. В науке установлено, что усуни - тюркоязычные [83], тесно связаны с Куча. Когда Куча процветал, государства на западе Гумо, Вэнтоу и на севере - Агни (Карашахар) были под контролем Куча. Они вместе с хуннами с самого начала выступали против ханьской империи.
         А.Н.Бернштам отмечает, что с III в. до н.э. до I в. н.э. Восточный Туркестан был известен, как Уйгурстан [84], что отмечено и в китайских источниках. Широко распространившиеся в IV-V вв. в Восточном Туркестане племена теле боролись в эпоху тюркского господства за независимость, пытаясь освободиться из под контроля рода Ашина. "... в период правления Узетянь уйгуры, цеби, сицзе, хунь переселились в районы Ганочжоу, ляньчжоу" [85]. Из этих сведений мы узнаем, что в эпоху Западно-тюркского каганата уйгурские племена делились на северные и западные. Западная часть территориально охватывала Восточный Туркестан, Тянь-Шаньский и Алтайские районы. Из этого следует, что уйгуры в ядре цебийских племен на юге и севере Тянь-Шаня продолжали свою жизнедеятельность и возобновили свою независимую государственность во главе с Гело - выходца из племен чебиш (цеби) [86].
         Племена сеяньто тоже были уйгурскими. Следовательно, в V-VII вв. основная и большая часть уйгурских племен жила в Восточном Туркестане, а не в Монголии. В это время численность телесских в Восточном Туркестане составляла 600-700 тыс. [87].
         После возобновления уйгурского каганата в Монголии в 744 году Кульбойла-каган всеми силами стремился установить политическое государство в Восточном Туркестане (СУАР). В обнародованном Леккоком манихейском тексте (301-ТМ) сказано, что Элтутмиш-каган господствовал в степи, а его любимый сын Иль-огеси Тюзлюг-бег правил городом Кочо [88].
         В найденном в буддийском Туюкском храме письменном памятнике сказано, что покровителями считаются "наш божественный Бегитенрихан" и "правитель Кочо" Тюзлюг-бег. Этот документ датирован 767-780 г. [89]. Значит, начиная с момента принятия манихейства народы турфанской долины считали уйгурского каганата Бегюхана своим каганом. В найденной в Кочо деревянной табличке отмечено, когда в 767-768 гг. Алитутук стал князем Кочо, господство его распространилось на севере от Сачи (Дунухань) и на запад до Нуч Барскан [90].
         По письменным источникам, до начала IX в. господствующие тюркские беки Кочо, города Турфанской долины и жившие в округе тюркские племена находились под властью уйгурского каганата. По сведению "Михирнамаг" (808-821 гг.), над большим городом Кочо правил Яглакар Инал, кроме этого еще два тюркских бека правили над Карашахаром [91].
         В Терхинской надписи сообщается, что в результате военных походов на запад Уйгурский каганат в 756 г. подчинил себе тюркские племена Восточного Туркестана, возобновив свое господство в Каршахаре. В 795 году оказав сопротивление тибетцам, карлукам уйгуры вернули в свои владения Бешбалык и Кучар и дошли до Ферганы [92]. Из вышеотмеченного можно сделать вывод, что уйгуры еще до 840 года, т.е. с древнейших времен жили в Восточном Туркестане. Под разными этническими названиями обитали в широких пространствах Центральной Азии. Западная ветвь уйгуров (телесских племен) занималась земледелием, наряду с другими тюркскими и индоевропейскими племенами развивали земледельческую и городскую культуру Восточного Туркестана.
         После распада Орхоно-уйгурского каганата племена восточных уйгуров переселились с пастбищных районов Монголии в Ганьсу и Восточный Туркестан и в очень короткий промежуток времени создали Турфанское идикутство, Гань-чжоуское государство и империю Караханидов. Некоторые ученые считают, что именно в этот период уйгуры перешли к оседлой жизни и развили культуру, отрицая древнюю связь и автохтонность уйгуров в Восточном Туркестане. По их мнению, основным населением восточного Туркестана являлись племена, говорившие на индоевропейских языках - саки, тохары, согдийцы ассимилированные уйгурами после IX века [93]. Однако можно подвергнуть сомнению подобные утверждения. Смогут ли эти племена ассимилироваться с ''пришлыми'' в IX в. скотоводческими уйгурскими племенами за короткий исторический промежуток времени?
         Смогут ли длительное время господствовать те, кто не имел или лишился своего государства? Могли бы изгнанные и ослабевшие уйгуры создать независимое государство? Множество возникающих вопросов вынуждают нас провести логический анализ.
         Если не строить историческую науку, сравнивая письменные и другие исторические памятники с реальной возможностью, с фактами действительности и реальности, и не делать при этом логические анализы и на их основе строить выводы, то такая наука обречена. Такую науку никто не примет. Изученный материал позволяет сделать выводы, что в VIII-IХ вв. основная часть уйгуров находилась в Восточном Туркестане, а переселившиеся с Орхона племена быстро слились с тамошними земледельческими и скотоводческими слоями населения, что было обусловлено их родственной близостью и общностью этнического происхождения.
         Уйгуры вместе с другими тюркскими народами за короткий период времени вновь вышли на политическую арену в центральной Азии, что было возможно только при достаточно развитом уровне социально-экономической и культурной жизни. Они смогли охватить все народы Восточного Туркестана и Ганьсу в пределах своей политической власти и организации, распространили уйгурский язык и письменность, возведя их до уровня государственного. Уйгуры, обитавшие в Ганьсу и Монголии, считали Восточный Туркестан своей землей и своей Родиной.
         Известный китайский историк Гу Бао, вновь проанализировав древние китайские хроники, касающиеся этногенеза уйгуров и проблемы коренного населения Восточного Туркестана, пришел к выводу, что действительно предками уйгуров были динлины, чили, гаочэ (гаогюй) теле. Уйгуры не появились впервые в 840 г. на территории, а уже в I-III вв. располагались в Восточном Туркестане. Повсюду южнее массива Танритаг (Тянь-Шань) еще до IX в., когда сюда пребыли уйгуры с Орхона, уже находились уйгурские поселения. Поэтому уйгурские переселенцы были коренным населением этих мест, автохтоннами [94].
         Автор далее указывает, что переселенцы - уйгуры с Орхона, не являясь основной массой местного населения, лишь слились с уйгурами Восточного Туркестана [95], а современный уйгурский этнос, таким образом, явился следствием этого. Таким образом, возможно динлины, теле, хуйхэ, Вэй уэр (уйгуры), занимавшиеся земледелием на юге Тянь-Шаня и составили основу для этнического формирования народа [96].
         Кроме в статье Гу Бао эта проблема была проанализирована в "Кратком своде материалов по истории уйгуров'' Фэн Цзяшэном. В критике тезисов автохтонности уйгуров в Синьцзяне, в целом между этими двумя авторами антогонизма не было. Фэн Цзяшэн указывал, что уйгуры с I по V вв. жили на юге и севере Тянь-Шаня, но при этом считал, что они не были основной частью этноса, основная же часть уйгуров прибыла с Орхона [97]. Таким образом, происхождение современных уйгуров больше связано с уйгурами, прибывшими в IX веке с Орхона. Гу Бао же считает совершенно противоположное.
         С выходом в свет упомянутой статьи Гу Бао, была опубликована статья профессора Чжоу Вэйчжоу. Она называлась "Повторное изучение вопросов этнического происхождения Синьцзянских уйгуров" (1981). В ней суждения Гу Бао резко критиковались. Основная идея сводилась к тому, что для уточнения вопросов происхождения народа, необходимо выяснить составляющие его роды, племена, союзы племен. Этническое самосознание Синьцзянских уйгуров можно наблюдать только с V в., когда появляются упоминания о Вуху, Вэйхэ, Юаньхэ. Более ранняя история их нам неизвестна [98]. Автор указывает, что попадается наименование динлин, гаочэ (гаогюй), теле, тюрки (туцюе). Однако они не могут быть предками уйгуров [99]. Переселение в IX веке уйгуров в Сыньцзян явилось значительным историческим событием. Если бы эти переселенцы не покорили и не ассимилировали жившие в Синьцзяне другие народы, то и современные уйгуры не сумели бы развиться как отдельный народ, ибо жившие там с V века тюрки - были, по мнению автора, насильственно уйгуризированы [100].
         Точка зрения Чжоу Вэйчжоу была нивелирована конкретными фактами известными ученым, профессором Су Бэйхай. В своей работе "Новые разработки по поводу этнического происхождения уйгуров" (1981) он высказал конкретные суждения, которые выдвигал еще 40 лет назад. Они касались этнической истории уйгуров и вопроса о коренном населении Восточного Туркестана. Он не только резко раскритиковал своих оппонентов, но и высказал новые суждения о том, что уйгуры являются наиболее древним народом Восточного Туркестана (СУАР) и, в частности, долины Тарима. Им были собраны сведения различных источников, опровергающие широко распространенное мнение, существующие в западном востоковедении и китайской исторической науке относительно того, что только в IX веке уйгуры переселились в Восточный Туркестан, фактами и конкретным анализом китайских источников он доказал, что наиболее древними предками уйгуров были динлины. В период эпохи Чуньцю (770-477 гг. до н.э.) упомянутые в китайских источниках чили, теле, гаочэ (гаогюй) представляли собой лишь различные наименования динлинов, но все они являлись предками уйгуров. До рубежа нашей эры восточная ветвь динлинов жила в районе Байкала и южнее его - в долине реки Селенга, где занималась кочевым животноводством. Западная ветвь динлинов жила в районе Балхаша и Иртыша, юге и севере Тянь-Шаня. Под напором гуннов динлины, повернув на юг, переселились южнее и севернее Тянь-Шаня. Это подтверждает то, что еще до нашей эры, уйгуры расселялись на юге и севере Тянь-Шаня [101].
         Автор, углубляя свою мысль, приходит к выводу, что уйгуры с древнейшего времени были основным народом, населяющим долину Тарима. Те уйгуры, которые в IX веке переселялись из долины Орхона, были лишь малой частью уйгурского народа [102]. Лишь соединившись с основной массой уйгуров в долине Тарима, представлявших наиболее многочисленный этнос региона, они очень быстро установили свой контроль над всей этой территорией. Они создали несколько независимых государств, ассимилировали малочисленные иранские народы, а также китайцев, гуннов, сяньби, жуань-жуань, эфталитов, тюрков, киданей, монголов и других, и постепенно трансформировались в современный уйгурский народ [103].
         Профессор Су Бэйхай, будучи одним из авторитетов Китая в области истории Центральной Азия, и в частности, уйгуров, известен как автор многих работ об уйгурах в Восточном Туркестане в китайской историографии. Вопрос об автохтонности уйгуров был долгое время центральным вопросом в его работах. Однако его взгляды были встречены рядом китайских ученных критически.
         В "Китайской энциклопедии" в разделе ''нация", после упоминания о дискуссии ученых, затрагивается вопрос об этногенезе уйгуров и проблеме автохтонности Восточного Туркестана. Там отмечается, что предками уйгуров были динлины. Кроме того, указывается, что динлины до нашей эры состояли из двух ветвей. Восточная ветвь располагалась у берегов Байкала, западная ветвь - в долине Иртыша. После V века динлины, в основном, жили в Восточном Туркестане. Большая часть - в районах Тянь-Шаня, от Кумула до Карашахара, другая часть - на юге Алтайских гор, а также долины Тарима, предгорий Кунь-Луня, у Чаркилика, Хотана. Вероятно, они держали под своим контролем районы севернее Кунь-Луня [104]. В этой связи следует отметить работу Лю Цзисяо, который впервые в китайской историографии XX веке, касаясь истории уйгуров, в монографии "История уйгуров", первую главу посвятил проблеме этногенеза уйгуров, и пришел к очень серьезным и убедительным научным выводам. Понимая, что уточнение вопросов происхождения древних предков уйгуров является одной из важнейших целей его труда, автор провел всесторонний анализ материалов и пришел к кратким выводам, которые тем не менее являлись одними из наиболее важных в китайском уйгуроведении во второй половине нашего века. Основываясь на выводе, что предками уйгуров были динлины, он и начинает свою работу "История уйгуров" с динлинов [105].
         К сожалению, автор рассматривая историю Восточного Туркестана (СУАР) в целом связывает ее с уйгурами лишь после того, как в IX веке они переселились из долины Орхона в Восточный Туркестан (СУАР). Хотя он и отмечает, что теле, гаочэ (гаогюй) - одно время вели войны с эфталитами, жуань-жуань за господство в этом районе, и в целом верно характеризует политическую обстановку, однако связывая это с этнической историей уйгуров, тем не менее он не говорит открыто о том, что история Восточного Туркестана и в частности, долины Тарима в V-VI вв. - это история уйгуров. Эта позиция отличается от позиции Су Бэйхая, Гу Бао, Фэн Цзяшэна и других исследователей своей излишней осторожностью и неуверенностью. Указанные же авторы по этой проблеме высказывались яснее и определеннее. Поэтому, например, профессор Су Бэйхай, после изучения китайских письменных источников, относительно созданного в V веке Афучжило государства Гаочэ, четко характеризовал его: "Это одно из первых уйгурских государств и уйгуры уже в V-VI вв. вышли на политическую сцену Восточного Туркестана, и в частности, долины Тарима. Причем стали играть заметную роль в политической жизни всей Центральной Азии [106]. Профессор Су Бэйхай продвинул вперед острую дискуссию по поводу тесных взаимосвязей этнической истории уйгуров с народом известным под именем гаочэ (Гаогюй), ситуации в Восточном Туркестане и политической истории уйгуров, имевшую в китайской историографии 80-х годов.
         То, что гаочэ (гаогюй) находились у истоков этнической истории уйгуров, отмечают в своих трудах крупнейшие ученые мира. В частности, русские исследователи Д. Позднеев [107], Г.Е. Грумм-Гржимайло [108], А.Л. Аристов [109], В.В. Радлов [110] и др. советские ученые - А.Н. Бернштам [111], Д.И. Тихонов [112], С.Г. Кляшторный [113] и др.; западные востоковеды - Х.Е. Паркер [114], Дж.Р. Гамильтон [115], В.М. Макговен [116]; турецкие ученые - Б. Огел [117], З.В. Тоган [118] и др. Китайские ученые также уделяли внимание исследованиям, посвященным гаогюйцам и опубликовали в этой связи специальные статьи. Так, например, профессор Дуань Лянцинь в работе "Взаимосвязи в происхождении гаочэ и теле" (1987), Чжан Лянь в "О гаочэ в истории" (1983), профессор Вэй Лянтао "Гаочэ и государство Гаочэ" и другие отмечают, что гаогэй (гаочэ) находились у истоков формирования уйгурского этноса. В целом исследования по этногенезу уйгуров приводят к убеждению, что этническими предками уйгуров были динлины и гаогюйцы. Обоснованием таких выводов послужили сведения об уйгурах в китайских придворных хрониках. В начале средних веков в "Бэйши гаочэ чжуань", "Вэйшу гаочэ чжуань", "Суйшу гаочэ чжуань", "Цзютаншу", "Синьтаншу", "Цзы чжи тун цзянь" специально говорится об уйгурах и их предках. Авторы этих трудов, несмотря на то, что жили в разные политические эпохи Китая, дали подробные сведения об этническом происхождения, политико-экономических отношениях, культуре тюркских народов, которые оказали немалое влияние на "северные народы" Китая, Монголии и Центральной Азии. В начале средних веков китайские историки пытались четко показать этническое происхождение уйгуров - в основном гаогюйцев и теле. Связанные с уйгурским этногенезом этнические названия, такие как: ди. Динлин, гаогюй, теле, хуйхэ, хуйху - построены в одной родственной линии. Написанные, таким образом, исторические сведения превратились в неразрушимые традиции китайской истории. Гипотезы о ди - динлин - гаогюй - теле - хуйхэ появились среди китайских, японских и европейских ученых вследствие распространения китайских сведений.
         Труды китайских историографов V-ХI вв. поддерживают эти предположения.
         Если в "Вэйшу гаочэ чжуань" говорится, что гаочэ являются предками древних чили, в начале их называли дили, а китайцы их называли дили, а северные и китайские племена назывались гаочэ - динлин [119]. В "Синьтаншу хуйху чжуань" (XI в.) говорится: "Уйгуры в основном привыкли ездить на высоких телегах, и в эпохе юаньвэй они назывались гаочэ или чили. Имя чили потом переименовали на теле. Племенами теле являлись юаньхэ, сеяньто, цебе, еще встречались такие как вуху, вухэ; эти племена до Суйской империи назывались юаньхэ. Она вместе с племенами пугу, тонло, басмил организовали восстание и обеспечивали себе свободу и называли себя хуйхэ (уйгур)" [120].
         В "Цзютаншу хуйхэ чжуань" говорится, что "хуйхэ (уйгуры) в эпоху Вэй назывались теле" [121]. В "Сушу теле чжуань" имеются сведения, что свыше 40 племен, распространившиеся на севере от озера Байкал, на западе до реки Волги, являлись племенами теле. Это были крупные племена среди племен теле, замеченные в "Синь-таншу" и "Цзютаншу". Значит, теле составляли уйгурские племена. Поэтому китайские историки считали теле уйгурами. В китайских источниках есть такая информация, которая наводит на размышление. Например, в "Вэйшу" был специальный раздел "Гаочэ чжуань", а в "Бэйши" были разделы "Гаочэ чжуань" и "Теле чжуань", в "Суйшу" - "Теле чжуань", в "Цзютаншу" - "Хуйхэ чхуань" и "Теле чжуань", в "Синьтаншу" - "Хуйхэ чжуань".
         В чем причины подобного деления китайских средневековых источников?
         В первую очередь, это связано с появлением на политической арене гаочэ. Они непрерывно сталкивались и воевали с племенами сяньби, жуань-жуань и йеда (эфталиты). В результате этого противостояния они сошли с политической арены. С образованием Тюркского каганата в 552 году в политической истории Евразии произошли резкие изменения. Это связано с усилением гаогюйцев, появлением их на политической арене и в результате борьбы за свободу. Из этого вытекает тесная связь динлин, гаочэ и теле с уйгурами (Хуйхэ).
         Из вышеуказанных сведений мы узнаем, что гаогюй и динлин в VI-V вв. названы так китайцами. Эти названия не являются настоящими именами племен. Жуань-жуань и сяньби называли гаогюйцев "чили" или "дили". Следует обратить внимание на то, что жуань-жуань и сянь6и в языковом отношении входили в алтайскую языковую семью, а этнически были тесно связаны с тюркскими племенами. Вместе с тем, начиная с эпохи Гуннской империи, они вошли в состав гунского общества и пополнили состав населения северной части империи. По языковым особенностям входившие в монгольскую группу языков племена сяньби и жуань-жуань называли динлинов "чили" или "дили". Следовательно гаогюй и динлины - это одно этническое ядро! Конечно же, китайские авторы оставили в письменных памятниках эту особенность и сохранилось китайское звучание. Нам не известен тюрский перевод этого слова. Мы знаем еще то, что этноним теле тоже имеет китайскую созвучность. Поэтому мы вправе утверждать, что лингвистически входящие в одну систему с теле племена сяньби и жуань-жуань, их произношения "дили" или "чили" входят в одну основу. Нам представляется, что гаогюй - наименование, данное китайцами по этнографическим признакам. Значит, можно утверждать, что настоящее имя гаогюйцев (высокие тележки) - теле.
         Этот вывод подтверждает и то, что среди шести племен гаогюй были племена "дили". Названия теле и дили имеют одно звучание и этническую связь с племенами, жившими в V в. до н.э. - ди, чиди, байди. Этм этнонимы, как говорили В.Радлов [122], Л.Потапов [123], Л.Гумилев [124] и многие другие, вероятно, имеют связь с сохранившимся до сегодняшнего дня алтайским народом телеуты, теленгиты. Еще нет единого мнения, что теле происходит от слова "тегерек" (повозка), либо имеет связь со встречающимся в древнетюркских письменных памятниках племенем "толис" или же связано со словом тюрк". Но слово "динлин" на древнетюркском языке читалось как "дуньлянь". Это приводит к размышлению связано ли это с именем "туран", отмеченным в иранских письменных источниках. "Туран" действительно было общим названием тюркских народов и указывает на упомянутые в китайских сводах наименования "Дили", "Динлин". Вероятно, что "дили, динлин и теле" - китайский перевод слова "туран". Действительно время появления этнонимов "дили" и "динлин" в китайских источниках совпадает со временем появления наименования "туран" в иранских источниках. "Теле" тоже употреблялось как общее название тюркских народов евроазиатского материка до VII в., после распада уйгурского государства, созданного Афучжило в VI в.
         Эти сведения появились, в первую очередь, в результате непосредственных отношений и связей китайских придворных историков с теле. Основой широких этногеографических познаний китайских ученых послужили сами племена теле или согдийские племена, либо другие купеческие народы Средней Азии. Китайские историки в повествованиях об уйгурах связывали теле с уйгурами, а в повествованиях о других тюркских народах связь теле с ними не наблюдается. Следовательно, мы можем быть твердо убеждены, что связь теле с уйгурами самая непосредственная - этногенетическая. Не случайно знаменитых русский востоковед А.Н. Бернштам считает теле уйгурскими племенами, рассматривает их в результате этнических исследований племен, хуйхэ (уйгуры), которые начиная с VII в. называются в китайских источниках "теле". В начале своей деятельности Тумынь сталкивался с племенами теле, в это время теле существовали не только в качестве племенного состава, а уже появились на мировой арене. Среди них большинство составляли уйгурские племена. Здесь уйгуры главенствовали над всеми племенами [125]. Эти высказывания ученого подтверждают исторические факты. Исходя из сведений "Суйшу", А.Н. Бернштам делит племена на следующие группы:
         1. Центральноазиатская
         2. Тянь-шаньская
         3. Алтайская
         4. Среднеазиатская
         5. Арало-каспийская
         6. Прикаспийская
         7. Южно-байкальская [126].
         Он отмечает, что среди семи групп племен уйгурские племена занимали особое место. С установлением тесных связей Суйской империи (581-618 гг.) и Танской империи (618-907 гг.) с северными и западными тюркскими каганами усилились связи китайцев с племенами теле. По сведениям из "Суйшу" и "Таншу" в 605 г. северные теле восстали против Тюркского каганата и объявили себя уйгурами. С этого момента централизовавшиеся в Монголии и Южной Сибири племена теле стали называться уйгурами (хуйхэ), а южнее Кумула племена Алтая и Тянь-Шаня остались с именем "теле". В китайских источниках "Повествование о теле, о гаогюй", "Повествование о хуйхэ и хунху" рассматривались северные и западные теле: западные под именем теле, а северные уйгур (хуйхэ).
         При изучении этногенеза уйгуров нельзя не принять во внимание, что до н.э. и в начале новой эры тюркоязычное население в Восточном Туркестане составляло основную массу. Связи и отношения между индоевропейскими народами и тюркскими племенами все более развивались.
         По сведениям Птоломея, ойхарды (уйгуры) в I в.н.э. были основным населением на юге Тянь-Шаня и Таримской долины. Преобладание уйгуров способствовало постепенной ассимиляции населения, говорившего на индоевропейском языке. Этот процесс начался намного раньше, еще в эпоху Гунской империи. Культуру оседлого образа жизни в Восточном Туркестане возродили тюркские и индоевропейские народы, которые проживали здесь еще до нашей эры. Несмотря на то, что в Таримской долине было много народов, говоривших на индоевропейском языке, уйгуры в политическом отношении сыграли главную роль. На севере Тянь-Шаня, Турфане и Кумульской долине жили в основном тюркские племена чэши (огузы), составившие один из компонентов этногенеза уйгуров [127].
         Преимущество уйгуров в культурном, экономическом, политическом и демографическом отношении в конце концов сделали их хозяевами этого края. В этнический состав уйгуров вошли говорившие на индоевропейском языке тохары, саки, согдийцы. Это было следствием роста могущества уйгуров в результате территориального расширения и присоединения городов и государств. Естественно, что эти племена приняли участие в этногенезе уйгуров.
         Все современные нации в своем этническом развития присоединяли и включали в свой состав различные этнические элементы и таким образом постепенно формировались. В мире не существует такой национальности, которая не изменялась бы с момента ее происхождения. Уйгуры в своей этнической истории пережили такие же процессы.
         Этногенез уйгуров происходил в широтах Центральной Азии. Восточный Туркестан сыграл важную роль и был основным географическим районом в история этногенеза и уйгуров, став колыбелью уйгурского народа. Следует отметить, что многие советские и западные ученые в ходе этногенетического исследования истории уйгуров подтвердили, что племена ди, динлин, гаогюй и теле являются предками уйгуров. Это значит, что уйгуры являются древнейшим этносом Восточного Туркестана.
         В результате вышеупомянутых обсуждений и дискуссий изучение этнической истории уйгуров было перенесено на еще более ранние исторический период и в ряде исследований китайских ученых им пришлось затронуть истоки этногенеза уйгуров. Этот вопрос был затронут профессором Дуань Ляньцзином в результате своих многолетних изысканий в монографии "Динлины, гаочэ и теле" (1991). В своей во многом компилятивной работе он предложил очерк примерно 2000-летней этнической и политической истории Восточного Туркестана, Южной Сибири и Монголии, начиная с XVIII-XVII вв. до н.э. и примерно вплоть до V-VI вв., расширив за счет исследований западных и советских ученых Центральной Азии, в частности, Южной Сибири, Средней Азии и Казахстана, сопоставив все эти сведения с китайскими письменными источниками, он пришел к очень интересным выводам. Уже во введении он сделал резюме всей работы: "В научных кругах повсеместно признается, что динлины, гаочэ, теле являлись древними предками уйгуров. Таким образом, принимая во внимание то, что история динлинов, гаочэ, теле являлась древней историей уйгуров, и опираясь на исторические источники и археологические материалы, я определил идентичность этнического происхождения гуйфан, динлинов.
         Объединив историю гуйфан, динлин, гаочэ, теле в одну книгу, раскрыв их происхождение и историю, одновременно попытался пролить свет на древнюю историю уйгуров. Это явилось не просто увлекательной научной проблемой, но и важнейшей реалистической сутью [128] по его замечанию.
         Вышеуказанная сентенция автора как бы легла в основу его монографии. Для уяснения происхождения динлинов, он, прежде всего, обратился к повествованию о гаочэ в "Вэйшу".
         В этом источнике сказано, что "Гаочэ были родственные древним чиди. Ранее называвшиеся дили, жившее на севере Чили, "в середине равнины" назывались "гаочэ динлины" [129].
         Опираясь на эту информацию и сопоставив ее с другими источниками, в частности, повествованием о гаочэ из "Бэйши" (хроника северных династий), он сделал выводы о предках динлинов в эпоху Чуньцю (имеются в виду чиди), так как в то время чиди среди народов Байди, Чанди были наиболее древними, и известный ученый Ваи Говэй считал "чиди" предками всех северных народов [130].
         Предположение Дуань Ляньцина о том, что предками динлинов являются "чиди", подтверждается многочисленными фактами. Во-первых, в эпоху западной Цзинь (263-316) динлины, переселившиеся с севера в центральные районы (горные динлины) были одной из ветвей западных динлинов, и их правителя называли себя Ди Ван. Значит, эти динлины были родственны друг другу. Во-вторых, среди гаочэ монгольских степей у шести племен также был род "ди", причем наиболее важный и основной.
         Эти гаочэ в период эпох двух Хань (206 до н.э.-220 н.э.) - потомки северных динлинов. В-третьих, в период эпохи ранняя Цинь (221-206 до н.э.) в документах и повествовании Сыма Цяня "Шицзи" "ди" и "ди" используются в одинаковых значениях. То есть "ди"-"ди" в эпоху Чжоу жили на северо-западе и севере Китая. Этот же район - расположение динлинов в эпоху Хань. По мнению Ван Говэя, ди эпохи Чуньцю (770-476 до н.э.) и гуйфан эпохи Шан Чжоу (ХVI-VIII вв. до н.э.) не связаны в этническом плане, а народ "ди" произошел от "гуйфанов" [131].
         Согласно автору, гуйфаны жили на северо-западе Китая. В эпоху Шан они назывались гуйфан или гуй. В эпоху Чжоу (ХI-VIII вв. до н.э.) чжоусцы их называли ди. Существовали сведения, в частности "Губэнь чжушу цзинянь", о войне Чжоу с гуйфанами. "В 35 год увэи, Чжоу Ван и напал на находившихся на западе гуйфанов. Их предводителя взяли в плен" [132].
         Отсюда видно, что правителя гуйфанов звали "Ди Ван". Еще глубже проанализировав материал, автор отмечал, что потомки гуйфанов - динлины жили между Балхашом и Байкалом, то есть в районах Южной Сибири. По его мнению, эти гуйфаны в эпоху Шан (ХVII-ХI вв. до н.э.) жили на территории Китая. Естественно, автор здесь имеет в виду Китай, противоборствующий в исторических письменных документах гуйфанам, которые в эпоху Шан Чжоу много раз вели войны с Шан-Чжоусцами. Упоминания о том, что гуйфаны переселились достаточно далеко. Опираясь на результаты археологических изысканий советских и монгольских ученых в Южной Сибири, автор приходит к выводу, что бронзовое оружие именно в это время было занесено в данный район [133].
         После того, как автор изучил и критиковал работы советских археологов С.В.Киселева, Л.С.Васильева [134] и др., он начинает подвергать сомнению эту точку зрения. Более того, эта позиция характеризуется уже как политическая необходимость. Однако, вне зависимости от этого, Дуань Ляньцинь много сделал для определения древних предков уйгуров.
         Проведя глубокий анализ различных источников, он впервые не только в китайской историографии, но возможно и в мировом уйгуроведении, нарисовал достаточно четкую картину истории уйгурской этнологии. Разумеется, это порождает необходимость еще более глубокого изучения вопроса.
         После выдвижения гипотезы профессора Дуань Ляньцина, в развернувшейся дискуссии принял участие уйгурский ученый Тургун Алмас. Он затронул прежде всего проблемы, связанные с этнической историей и автохтонностью уйгуров в Восточном Туркестане (СУАР) [135]. В своей получившей широкую известность в стране монографии "Уйгуры" он использовал практически все доступные ему археологические и письменные источники, а также исследования зарубежных, прежде всего русских и советских ученых, сопоставив эти материалы с выводами, содержавшимися в работах китайских историков.
         Рассмотрев проблемы этногенеза и этнополитической истории уйгуров, Тургун Алмас называет их наиболее древним тюркоязычным народом Центральной Азия, история которого, по его мнению, можно проследить на протяжении восьми тысячелетий. Таким образом, им делается вывод о том, что Центральная Азия и прежде всего Восточный Туркестан являются исконной прародиной уйгуров, предки которых, имея различные этнические наименования, вели как кочевую, так и оседлую жизнь на данной территории. Совместно с другими соседними, родственными народами, они образовывали многонациональные государства имперского характера: империя сюнну, государство эфталитов, государство Гаогюй, Тюркский каганат, Уйгурский каганат, государство Караханидов, Турфанское идикутство, Ганьчжоуское государство и, наконец, Яркендское государство Саидия и т.д. [136].
         Тургун Алмас последовательно приводит факты, свидетельствующие, по его мнению, о значительном политическом, социальном и культурном влиянии тюркских государств и этносов на китайские государства срединной равнины.
         Работа Тургуна Алмаса вызвала сильную отрицательную реакцию со стороны китайских историков. Дискуссия, помимо профессиональных кругов, была вынесена на общественный уровень. В различных государственных научных, учебных и культурно-просветительных организациях Синьцзяна прошли расширенные заседания с участием известных китайских историков, где идеи, изложенные Тургуном Алмасом, подверглись как научной критике, так и политическим обвинениям в "пануйгуризме" и "пантюркизме". Пад запрет попали практически все сочинения, принадлежащие Тургуну Алмасу: "Краткая история гуннов (сюнну)", "Древняя уйгурская литература".