Мир мертвых камней
Мертвые камни! Можно ли сказать так? Разве камни живут? Да, камни, оказывается, живут своей особой, «безжизненной» жизнью и потом, умирая, распадаются в песок и пыль.
Изверженные на поверхность Земли могучими геологическими процессами, они складывают горы и скалы. Вода, ветер, жара и холод, разрушая горы, рассыпают их глыбами, раскатывают валунами, раскалывают щебнем, развевают песком, поднимают в воздух тончайшей пылью.
Сейчас мы в мире мертвых камней. Они устилают своими острыми осколками всю округу до горизонта. Мы спускаемся в горячий черный котел впадины, окруженной стенами высоких гор. Их вершины вздымаются на четыре тысячи метров над уровнем моря. Дно же котла проваливается на сто пятьдесят четыре метра ниже этой линии: так говорят последние данные китайских ученых. Это, пожалуй, глубочайшая межгорная впадина мира. И это самое жаркое место в Китае, включая даже его южные тропические районы.
Долгое время пальма первенства по жаре как будто принадлежала «Долине смерти» в Калифорнии. В июле температура в ней достигает пятидесяти восьми градусов по Цельсию. При такой жаре песок на солнце накаляется градусов до семидесяти, а в отдельных случаях и до всех девяноста.
Своей жарой славится и центральная часть африканской Сахары, и знаменитая пустыня Тар в Индии. Не уступают им и наши среднеазиатские Кара-Кумы, которые заслуженно также относятся к самым жарким местам мира. Но Турфан, кажется, успешно всех превзошел — в августе 1956 года там был отмечен день, когда температура на солнце достигла семидесяти пяти градусов. В это время в самых прохладных помещениях было свыше сорока градусов жары.
Жители Турфана острят, что у них в городе летом невозможно купить на базаре сырое куриное яйцо. И это не преувеличение. Куриный белок сворачивается уже при пятидесяти градусах, и для того чтобы сварить в Турфане яйцо вкрутую, стоит только положить его на раскаленный песок и слегка присыпать песком сверху.
— Внимание!.. Прислушайтесь!.. Слышите?
Как будто где-то вдали лопнула слишком сильно натянутая струна... Звук возник, отзвучал и замер.
— Слушайте!.. Слушайте!..
Вот еще лопнула струна... другая. Может быть, это дают о себе знать злые духи пустыни, о которых писал в своей «Книге» знаменитый путешественник Марко Поло?
«...И вот еще что, — отмечал он, — и днем люди слышат голоса духов, и чудится часто, точно слышишь, как играют на многих инструментах, словно на барабане...»
Но это не голоса легендарных бесов пустыни, это, как говорят обитатели Сахары, «звуки солнца», «голос камня», не выдерживающего резких смен температур жаркого дня и холодной ночи, — лопающегося и разваливающегося на куски.
Путешествуя по Центральной Азии, Пржевальский слыхал звуки раскалывающихся камней настолько громкие, что они ему казались выстрелами из винтовки. Неравномерное сжатие от холода и расширение от жары, вступая друг с другом в единоборство внутри камня, взрывают его, и он рассыпается острыми осколками.
Черные камни. Они как будто покрыты тонкой коркой блестящего черного лака. Это «загар пустыни» — налет минеральных солей, тонким слоем покрывающий поверхность камня. Солнце и ветер вытягивают из камней содержащиеся в них соляные растворы, о существовании которых даже трудно догадаться, взяв в руку осколок. Но все же такие «соки» в камне есть — они выступают на его поверхность и выпариваются. Вода уходит, оставляя соли, содержащие железо и марганец, одевающие камень черно-коричневой одеждой — тончайшей пленкой, не смывающейся и не лопающейся.
Беспокойный хозяин пустыни — ветер — тщательно отшлифовывает камни частицами песка и пыли, полирует, наводит на валуны, глыбы и острые осколки блестящий глянец, заставляет их сверкать на солнце, как куски антрацита.
От раскаленных черных камней струится горячий воздух. Колеблющимися винтообразными прозрачными столбами он поднимается к небу, и кажется, что призрачно рисующиеся за ним горы раскачиваются в каком-то медленном танце.
